Мощеные реки
Шрифт:
Литовский пейзаж в районе Тракай. Снимок сделан с вертолета. Пилот — Эдуард Мхитарянц.
Фото автора. 20 августа 1966 г.
Сказка
ПОВСТРЕЧАЛОСЬ В ПУТИ
Живет в Литве мельница. Сколько ей лет — одному ветру известно. Белые камни обросли мхом, кое-где из камней приспособились расти бурьяны, и даже подсолнух утвердился корнем между камнями. Уже много лет внутри мельницы не мукой пахнет, а пылью, которую ветер собирал по дорогам и приносил в щели под крышей. Но, конечно, как у всех, была у мельницы молодость. Сколько разных ветров пронеслось! Каждый ветер приносил мельнице радость. Чуть подуло — заскрипели по дорогам телеги. Вся поляна запружена лошадьми, мужиками и бабами. Ругаются и смеются. Носят в мельницу тугие мешки с теплым зерном.
Белый от муки мельник повернул крылья, подставил их ветру — и знай отгребает белый духовитый размол — на хлеб, на пиво, на пироги. Каменный круглый жернов и сотня людей не могла бы крутить, а крылья вертели жернов. Ветер, рожденный морем и умиравший неизвестно где, отдавал мельнице часть своей силы. Его хватало на множество мельниц. Они стояли на самых высоких холмах, и чуть подуло — закружились легкие крылья. Было похоже, что мельницы машут руками и зовут в гости друг друга. А если ветра не было, все затихало. Не скрипели возы, не скрипели в мельнице большие деревянные шестеренки. Мельник уходил в село, и только мыши шуршали в темноте, точили хлебные зерна. Но чуть ветер…
И вдруг что-то случилось. Все меньше и меньше стало возов с мешками, все чаще вешал мельник замок на белую от муки дверь и уходил на свой хутор. И наступил такой день — сильный ветер, но никто не приехал. Ни одной лошади на пригорке, ни одного мужика, и даже мельник не появился и не открыл двери.
И потом много лет ветер бесполезно свистел в решетчатых крыльях. Бывали дни — мельница думала: что, люди перестали сеять хлеба? Да нет, каждую осень на холмах желтели полосы ячменя и пшеницы. И путники, отдыхая в тени у мельницы, доставали из котомок белые пышки. Однажды в тихую погоду, когда слышно, как гудят, вьются столбом комары, мельница услыхала издалека странные. звуки: «Табак-табак-табак-табак…» За поселком в лощине работал мотор. У новой мельницы ругались и смеялись люди, и сыпалась из-под жернова белая река размолотых зерен. В тот день старая мельница поняла: ждать больше нечего. Давний друг — ветер стал понемногу выламывать крылья, вылущивать известку между камней.
Деревянные подруги — мельницы год от году пропадали. Одну разобрали зимой на дрова, другую летом нечаянно сожгли мальчишки.
Еще одна сгорела во время войны. И осталась на холмах одна высокая мельница из белого камня. Люди только по привычке называли мельницей старую башню. Какая мельница, если нет крыльев!
Все меньше становилось лошадей на дорогах и все больше повозок с моторами. Однажды — старая мельница глазам не поверила — над холмами летела железная мельница. Часто-часто махала крыльями и летела, летела. «Конечно, это был сон, мельницы не могут летать», — решила потом старая мельница. Откуда ей было знать, что люди нашли крыльям новое дело.
Не от ветра крутились крылья, наоборот, сами они ввинчивались в тугие пласты ветров. Новая «мельница» могла висеть над землей и лететь в какую хотелось сторону… А старая мельница вся дряхлела.
И вдруг
— Сделаем три этажа. Внизу — заходи, выпей квасу с дороги, хлебного пива…
— На второй ярус сделаем лестницу. Тут будут блины. Обедай, отдыхай.
— Пол сделаем на кругу. Можно будет поворачивать наподобие жернова.
— На самом верху — тоже столы. Для тех, кто не очень спешит. Повесим старинную лампу…
И вот появились у мельницы новые крылья.
Грузовик начал возить кирпичи, плотники сделали вокруг мельницы мостик. Внутри хлопочут сейчас столяр и художник. И уже скоро проголодавшийся путник свернет с дороги на мельницу. Летом — холодный квас, яблоки, огурцы. Зимой — чай. И во всякое время года — блины. На мостике станешь — видно дорогу, холмы с полосами хлебов, острова леса. Старая мельница — часть этой древней земли.
Если какой-нибудь ветер занесет вас на дорогу возле поселка Шедува, вы сразу увидите мельницу. Будете пить хлебный литовский квас — поднимите кружку за старые и новые крылья, за здоровье людей, умеющих беречь красоту на земле.
Фото автора. Литва. 26 августа 1966 г.
Н = 525
(Широка страна моя…)
Сразу объясним заголовок. Буквой «h» на чертежах обозначается высота. В данном случае высота равняется 525 метрам.
Ту-104 летит на высоте десять тысяч метров. В самолете мы жуем бутерброды, спим, читаем и уже привычно глядим на синюю Землю: на спичечные коробки домов, на жилки рек, на блюдца озер, на овчинки рощиц, на паутину дорог. Когда-нибудь на Землю можно будет глянуть с Луны. Однако нас волнует сейчас высота 525. Это строительная высота. Она росла гораздо медленнее, чем набирали потолок самолеты. Вехи ее таковы: египетские пирамиды, Эйфелева башня, американский небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг (449 метров).
И вот теперь московская высота — 525. Когда эта цифра была на бумаге — на чертежах и в газетах, мы удивлялись, сомневались, восторгались, обсуждали дерзкий проект. Но вот она стоит уже над землей, эта удивительная игла из бетона.
Ее уже видно с любого места Москвы. В июне она поравнялась с французской башней. Она вот-вот поравняется с вершиной нью-йоркского небоскреба. Но после этого ей еще надо будет тянуться кверху на сорок привычных нам этажей.
Я видел немало строек. Ничто не поражает, как эта башня. Стоишь внизу — верхушка ее синеет, как синеет обычно вдалеке лес. Будь она шире, массивней, как тот небоскреб, она не казалась бы такой хрупкой, такой стремительной.
Проплыло облако и обняло, обволокло башню где-то около «пояса». Ночью легко спутать: звезда ли упала, электросварщик ли теряет искры на высоте. Днем я видел, как двое монтажников лезли наверх по внешней лестнице.
Лестницу в дымке почти не было видно, два муравья медленно ползли по трубе. Я полчаса был занят работой, случайно поднял глаза — лезут. Не помню уж сколько еще минут простоял с задранной головой, пока двое не скрылись в темном отверстии у самого верха. Кто лазил по пожарной лестнице хотя бы на пятый этаж, знает, как человеку достается каждый метр высоты.