Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы
Шрифт:
— Деньги и сейчас для меня ничто!
Идрис ухмыльнулся и, заложив руки за спину, стал расхаживать по кабинету.
Кудрет не спускал с него глаз. Но вот взгляды их встретились.
— Словом, раздобудь деньги, герой! — первым нарушил молчание Идрис. — Не то долго просидишь здесь. Успех дела зависит от денег.
— Но их, увы, нет.
— Значит, надо найти!
— Где я найду?
— Где хочешь, бесстыжая твоя рожа! На то ты и Кудрет Янардаг!
— Что верно, то верно.
— Вот
— Ладно, говори, сколько надо.
— Можно подумать, что у тебя завелись деньги.
Кудрет молча извлек из заднего кармана брюк чековую книжку, взял со стола начальника авторучку.
— Пяти тысяч хватит?
Идрис прыснул:
— Эх, посмотрел бы на тебя сейчас Длинный!
— Я спрашиваю, хватит пяти тысяч?
— Издеваешься? Да хоть лир пятьсот раздобыть!
Кудрет снова полез в карман, вынул пачку ассигнаций, отсчитал пятьсот лир и бросил их на стол.
— Не фальшивые? — усомнился Идрис.
— Фальшивками пусть промышляют ничтожества вроде тебя! А я — сын истинного бея-эфенди и внук паши! Запомни это. Сейчас я выпишу тебе чек на пять тысяч.
Идрис с недоверием взял чек на предъявителя.
— Не разыгрываешь?
— Ты что, ослеп? Читай!
— У «галстучников» разжился?
— Ты ведь знаешь, что я обещал им помогать, но безвозмездно. Лучше посмотри на это. — И он показал Идрису банковское подтверждение в том, что невеста Нефисе перевела на его имя пятьдесят тысяч лир.
Идрис не верил своим глазам:
— Чудеса, да и только!
— И это еще не все. Она готова переписать на мое имя все свои вклады, земли, движимое и недвижимое имущество. Стоит мне только захотеть.
— А ты не хочешь?
— Пока нет.
— Любопытно.
— Об этом потолкуем после, когда уладишь дело с Сэмой.
Их разговор прервал прислужник, который позвал Кудрета. Должно быть, явилась Нефисе.
— Спрячь чек, — сказал Кудрет, вставая из-за стола. — Получишь деньги — махнешь в Стамбул и там отыщешь эту тварь! Еще понадобятся деньги — телеграфируй!
— Отправлю «молнию». А если понадобятся две, три, пять тысяч?
— Сколько понадобится, столько и переведу. Ну ладно, а теперь сматывайся!
После ухода приятеля Кудрет задернул на окне тюлевую занавеску, приспустил штору и встретил Нефисе словами:
— Заходи, душечка, заходи, моя сладкая! Господи, опять похорошела! Весь вечер думал о тебе, и во сне ты мне привиделась, едва закрыл глаза…
Разрумянившаяся Нефисе бросилась в его объятия:
— Я тоже день и ночь о тебе думаю!
— Снилось мне, что ты…
— И ты мне снился.
— Как же я тебе снился?
— Прежде расскажи свой сон ты.
— Нет, ты…
Нефисе вдруг
— Нравится тебе мой бюстгальтер? Недавно купила.
Кудрет обнял ее, расцеловал и усадил рядом с собой в кресло.
Когда они поднялись, Нефисе, поправляя платье, сказала:
— Тобою заинтересовался председатель вилайетского комитета нашей партии.
— Послушай, — насупился Кудрет, — ты что-то слишком часто говоришь об этом председателе.
«Так он меня ревнует?» — обрадовалась Нефисе и снова обняла его:
— Ну, поцелуй же и ты меня!
Кудрет недовольно сказал:
— Неужели ты не понимаешь, что я тебя ревную?
Нефисе была в восторге. Впрочем, хорошо, что он не знает ее прошлого, а то отказался бы, чего доброго, от женитьбы. Но что ей было делать? Муж погиб, а она, молодая, жизнерадостная, нуждалась в мужской ласке! Она так любила мужа, что едва не обезумела после его гибели. Но со временем все забывается. А председатель комитета был с нею так мил… Да и что в этом особенного? Ну, отдалась ему… Но он — могила, никому не скажет. К тому же у него полно женщин!
— Я знаю, дорогой, что ты ревнуешь, за это и люблю тебя. Кстати, здесь был Идрис. Зачем он приходил?
Кудрет пристально и строго посмотрел на Нефисе, которую и не думал ревновать, и безразличным тоном ответил:
— Он навещает меня каждый день. А почему ты спрашиваешь о нем?
— Я собралась было с ним поговорить, но он убежал, сославшись на срочное дело… Дочь моего дядюшки по уши влюбилась в него. Заладила: поженимся да поженимся. Знаешь, что мне пришло в голову?
— Что?
— Давай их обручим, а сами купим себе два колечка и запросто, без свадьбы и всяких церемоний, наденем их друг другу. Кстати, состоялся суд?
— Какой суд?
— Ну, по поводу твоего развода с женой.
— Пока нет, но это не так уж важно. Не сомневаюсь, что на первом же слушании дела получу развод. Ведь я в тюрьме, против меня возбуждено серьезное обвинение…
— Чтоб она провалилась, твоя жена! — воскликнула Нефисе, снова страстно целуя его. — Да она ноготка твоего не стоит! Какая хоть она, скажи мне, ради бога?
— Я ведь описывал ее тебе… Одни мощи, очкастая и ко всему еще психопатка. Не бойся, бог на нашей стороне. Клянусь, что на первом же заседании суда…
— На первом? Когда же наступит этот счастливый день?
— Не волнуйся — не за горами.
— А вдруг она раздумает?
— Не раздумает. Она уже давно завела шашни.
— Шашни? Неужели у нее есть любовник?
— И не один!
— Имея такого мужа, как ты?!
— Мужчины ей не нужны.
— Что ты хочешь этим сказать?