Мошенники
Шрифт:
– Чикаго.
– А твоя мать или отец? Откуда они родом?
– Мать из Бронкса.
– Дальше? Помнишь еще кого-нибудь из своих именитых родственников?
– Не.
– Блеск, Ди Эй. Получается, что ты – типичный американец из гетто, который судит о бедственном положении черного народа по выкрикам чернокожих братьев, которые если и были в Африке, то только в мечтах и влажных снах. Да?
– К чему ты клонишь?
– Вам нравится корчить из себя обиженных, Ди Эй. Вам нравится думать, что все вам должны. А на деле. Что получается на деле?
– Что?
– Ты обычный паразит, который не
– Маркус, мне не послышалось? – ехидно спросила Лара, прервав дискуссию.
– Нет, милая. Сейчас эмоции возобладали над разумом. Я боюсь, что наш чернокожий друг не поймет моих слов. Поэтому даже самым достойным порой приходится опускаться на дно. Временно, конечно. Потом статус-кво восстанавливается и все идет своим чередом. Ди Эй грабит старушек в подворотнях, а я смакую вино в компании прекрасных женщин.
– Я, бля, не грабил старушек, чувак, - гневно засопел бандит.
– Что и требовалось доказать. Из всей моей речи он запомнил только это.
– Нихуя, снежок. Ты оскорблял моих братьев, нигер. Ты этот, ебучий наци!
– О, славное слово. Нигер. Ты же тоже нигер, Ди Эй? – жестко усмехнулся Маркус, не замечая пышущего яростью чернокожего бандита.
– Слышь, нигер. Только нигер может называть нигера нигером. Понял?
– Ага. Ты меня назвал нигером, стало быть, и я тебя могу называть нигером, да?
– Нет.
– Почему?
– Потому, бля. Это оскорбляет нас.
– Тогда зачем вы себя называете этим оскорбительным словом?
– Это часть нашей культуры, снежок. Тебе не понять.
– Естественно. Где уж нам, сирым и убогим, - улыбнулся мужчина, доставая из пачки очередную сигарету. – К черту джаз, блюз и банальную чечетку. Ругань и гангста-рэп – столпы черной культуры.
– Ты смеешься надо мной, потому что я черный, да? – все громче начал кричать Ди Эй.
– Нет. Ты сам смеешься над собой. Вам нравится делать из себя особенных, только вы, друг мой, обычные люди, помешанные на толерантности. Если легавые задержат белого человека и в его карманах найдут пакетик коки, то никто, абсолютно никто этим не заинтересуется. Но стоит повязать черного с таким же пакетиком, как тут же набегут правозащитники, борцы за наследие афроамериканцев и множество других идиотов. Они будут говорить о толерантности, о подставах, а сам наркоторговец будет улыбаться и ждать, когда его выпустят. Весь мир же вам обязан. Весь мир, Ди Эй. Сейчас ни один фильм и ни одна церемония не обходится без вашего брата. Тут же скандал и бурлящие заголовки новостей. «Ущемление прав чернокожих», «Издевательство над ценностями африканского народа», «Унижение черной нации». Да, Ди Эй? Черт возьми, сейчас даже в исторические фильмы вставляют чернокожих рыцарей. Которых там вообще быть не должно. И ты говоришь мне, беложопому, как ты выразился, что вас унижают и вы страдаете? Нет, Ди Эй. С вами носятся, как с писаными торбами. Не надо говорить мне об ущемлении прав. У вас их больше. Гораздо больше. Только вы ими нихуя не пользуетесь.
– Чё?! – взвизгнул бандит. – Ты не гони на моих, нигер. Понял?
– Бестолковая идея, - вздохнул Маркус и улыбнулся подошедшему Элу, сыну мистера Брауна старшего. – Привет, Эл.
– Вижу вы тут развлекаетесь, -
– Что-то в этом роде, Эл. Ты что-то хотел?
– Да. Хочу с тобой перетереть по поводу дела. Послезавтра вылетаем.
– Отлично, и куда?
– Франция.
Чуть позже, когда Маркус расположился в удобном кресле в кабинете Эла-младшего, а Лара присела на стоящий возле стены кожаный диван, сын мафиози откашлялся и вопросительно поднял бровь, после чего указал толстым пальцем в сторону скучающей девушки.
– Лис, я говорил, что хочу поговорить наедине.
– Я слышал. Лара мой друг и компаньон. Все, что ты скажешь мне, я потом передам ей. Так к чему играть в испорченный телефон? Не волнуйся, Эл. Ты сам знаешь, что мы в тисках твоего папочки.
– Ладно, - буркнул бандит, присаживаясь на кожаное кресло и доставая из коробки толстую сигару. – Будешь?
– Нет, спасибо. Не люблю сигары.
– Зря. Хорошая сигара добавляет мыслям весомости.
– А косяк – легкости. Ты что-то хотел, Эл, - напомнил Маркус, доставая сигарету.
– Да, - кивнул Эл. – Мы уже провели одно ограбление. До вас.
– Знаю.
– Серьезно? – удивился бандит, а затем, коротко рассмеявшись, достал из шкафчика початую бутылку с янтарной жидкостью. – Выпьешь, Лис? Беседа хорошо идет под отменный коньяк. Из Армении. Друзья подарили.
– Охотно, Эл, - улыбнулся Маркус и, приняв от здоровяка хрустальный стакан с коньяком, продолжил. – Хуан мне рассказал, как вы выставили Тухлого Жида.
– И чуть, сука, не попались. Поэтому отец тобой заинтересовался. Он знает, что ты головастый мужик, Маркус. И ты знаешь толк в ограблениях.
– Это было давно и неправда.
– Не юли. Я все знаю. Короче. Мы чуть не попались. Потому что не было нормального плана. Если бы Хуан не вскрыл сейф Рамона так быстро, мы бы давно уже тухли на нарах и даже отец был бы тут бессилен. Еще этот черножопый идиот…
– Ты про Ди Эя?
– Нет. Был у нас еще один на подхвате. Шестерка обычная. И вздумалось ему пробежаться по дому, пока Хуан с сейфом колдует. Этот пидарас нам чуть всю малину не обосрал, Лис. Он полез в библиотеку. Книжка ему там понравилась, блядь.
– Книжка?
– Ага. Кама-Сутра кажется. Древняя и жуть какая дорогая, наверное. Но цель у нас была другая. И этот нигер разбивает стекло, забирает книгу, а сигнализация, блядь, была отключена только в комнате с сейфом. Мин и представить не мог, что кто-то полезет в другие комнаты. Ну и сам догадываешься, что было. Вой сирен, лай собак. Эти долбоебы еле ноги унесли. Правда нигеру не повезло. Он зацепился своими спущенными штанами за кусты и ебнулся на траву. Тут-то его собаки и настигли. Ребята решили не рисковать и свалили оттуда.
– Воистину говорят, что гангста-рэп убивает, - хмыкнул Маркус, вызвав улыбку Лары и недоуменное сопение Эла. – Прости, Эл. Что дальше?
– А хули дальше-то, Лис? Вернулись мы, пизды от отца получили. Короче, поняли, что нам не хватает организатора. Через пару дней к нам этот русский присоединился, а потом вы.
– И что ты от меня хочешь, Эл?
– План следующего ограбления. Такой план, чтобы ни одна блядь не полезла искать книжки про индийскую порнуху и не оказалась сожранной собаками.