Московские легенды. По заветной дороге российской истории
Шрифт:
С этого времени и с этого адреса в жизнь и в язык советского человека вошло слово «Лубянка» в его специфическом, советском значении. Если последний предреволюционный путеводитель «По Москве», изданный издательством М. и С. Сабашниковых в 1917 году, характеризовал Большую Лубянку как местность, «интересную по своему историческому прошлому», и отвел этой улице столько же места, сколько Тверской, то послереволюционные, включая известную книгу П. В. Сытина «Из истории московских улиц», выходившую в 1950-е годы, явно опасались писать не только о современной Лубянке (с 1926 года — улице Дзержинского), но и об ее истории, отделываясь двумя-тремя коротенькими
Конечно, говоря о домах, в которых разместилась ВЧК, именно этот факт должен быть главным содержанием рассказа о них. Но тем не менее и в более ранней истории этих домовладений есть страницы, также достойные внимания.
Большая Лубянка по мере удаления от Лубянской площади даже сейчас заметно изменяет свой вид: огромные корпуса зданий КГБ и город-замок бывшего Наркомата иностранных дел сменяются скромными двух-трехэтажными купеческо-мещанскими домами прошлого века. Эта «граница» имеет очень давнее происхождение.
По «Переписным книгам» XVII–XVIII веков видно, что за Варсонофьевским переулком с нынешнего владения № 11 среди хозяев домовладений уже редко встречаются аристократические фамилии, зато все больше становится разночинцев, купцов, ремесленников. Владельцами участков на Большой Лубянке в квартале между Варсонофьевским и Большим Кисельным переулками значатся: содержатель шелковой мануфактуры Иван Старцов, казанский купец Гавриил Петров, доктор медицины Антон Тейльс, купец Иван Струнин, портной Еремей Лейхт и другие лица такого же социального уровня.
В 1800 году участок нынешнего дома № 11 (его части, находящейся на углу Лубянки и Варсонофьевского переулка) у казанского купца Гавриила Петрова приобрел купец из мещан города Гороховца Дмитрий Александрович Лухманов, торгующий драгоценностями и антиквариатом, — один из крупнейших московских антикваров.
Лухманов в своем владении на Большой Лубянке строит новый дом с торговыми помещениями. Его лавку описал журналист и знаток художеств и древностей П. П. Свиньин в очерке, напечатанном в 1820 году в журнале «Отечественные записки»:
«Введу тебя в магазин г-на Лухманова, в коем увидишь ты обращики богатств всех веков, всех земель и во всех родах. Картины, мраморы, бронзы, фарфоры, кристаллы поражают повсюду взоры посетителя: жемчуги, бриллианты, яхонты, изумруды являются в разных видах и изменениях. Можно смело сказать, что ни в Лондоне, ни в Париже, ни в одной столице в свете нет подобного вместилища сокровищ искусств и природы, и нет человека, который бы не нашел здесь чего-нибудь по своему вкусу…
Обладатель сих сокровищ, Дмитрий Александрович Лухманов, есть также человек необыкновенный. Быв одарен от природы самым тонким вкусом и проницательностью, он скоро образовал сам себя в познании драгоценных камней, антиков и тому подобного, так что никто не может равняться с ним в сей части. Единственно сим глубоким познанием обязан он приобретением своих богатств».
В пожар 1812 года дома и лавки Лухманова на Большой Лубянке не горели, удалось ему сохранить и свои товары. После войны удачливый купец расширяет свои владения и торговлю. В 1814 году Лухманов приобретает старинное подмосковное имение бояр Телепневых Косино с селом и древним храмом на берегу озера, в 1815 году торговые лавки в Охотном ряду, наконец в 1817 году прикупает к владению на Большой Лубянке соседнее владение. В 1826 году на своем участке он строит новый дом и расширяет свою знаменитую антикварную лавку.
В новом доме Лухманова, кроме лавки, были также жилые помещения, которые
Этот дом оказался дважды связан с именем Полежаева: с эпизодами биографии поэта и с посмертной судьбой его творчества.
Полежаев очень редко подписывал под своими стихотворениями дату написания, еще реже — место. В его рукописях обнаружено лишь три таких обозначения, и одно из них таково: «20 августа 1833 года. На Лубянке, дом Лухманова».Адрес этот — адрес друга, судя по всему, был дорог поэту. Эта надпись сделана под стихотворным посланием:
Что могу тебе, Лозовский, Подарить для именин? Я, по милости бесовской, Очень бедный господин! В стоицизме самом строгом Я живу без серебра, И в шатре моем убогом Нет богатства и добра, Кроме сабли и пера. Жалко споря с гневной службой, Я ни гений, ни солдат, И одной твоею дружбой В доле пагубной богат! Дружба — неба дар священный, Рай земного бытия! Чем же, друг неоцененный, Заплачу за дружбу я? Дружбой чистой, неизменной, Дружбой сердца на обмен: Плен торжественный за плен!..Знакомство и начало дружбы мелкого чиновника Приказа общественного призрения А. П. Лозовского и Полежаева относятся к 1828 году и пришлись на самое тяжкое для поэта время: тогда он как арестант сидел в солдатской тюрьме при Спасских казармах, которую Лозовский посещал по должности. О самом Лозовском известно немного. Некоторые мемуаристы пишут, что он учился в Московском университете, но документальных подтверждений этому пока не обнаружено. Он был моложе Полежаева на пять-шесть лет и не мог быть его однокурсником, хотя имя Полежаева он, безусловно, знал. Полежаев был легендой университета, он упоминается в студенческой песне 1830-х годов, посвященной Московскому университету и авторство которой приписывается М. Ю. Лермонтову:
Хвала, ученья дивный храм, Где цвел наш бурный Полежаев!..В университете Полежаев был известен как способный студент, но еще более как талантливый поэт, автор лирических, сатирических стихотворений и эротических поэм в духе «Елисея» В. И. Майкова и «Опасного соседа» В. Л. Пушкина и в первую очередь как автор знаменитой поэмы «Сашка».
«Стихотворения А. Полежаева». Издание К. Солдатенкова и Н. Щепкина. 1859 г. Портрет А. И. Полежаева. Литография А. Ястребилова с портрета работы А. В. Уткина 1833 г., на котором поэт изображен в мундире унтер-офицера.