Московский оружейник
Шрифт:
Розалинда смотрела на своего опекуна; она была бледна, как смерть.
– Вы же не серьёзно… О!
Ломая руки, прекрасная девушка издала болезненный вздох.
– Прекрати, – сказал герцог почти сурово. – Я не шучу с тобой. Я говорю серьёзно, и я непоколебим в своём решении. Когда ты попала под мою опеку, твой отец просил позаботиться о тебе; и я делаю тебя своей женой. Граф Дамонов просил твоей руки, и если бы он был подходящим человеком, если бы ты любила его, я бы не возражал; но ты его не любишь, и это дело конченое. Сейчас я делаю тебе предложение
– А что станет с моим имением? – быстро спросила дева, поскольку в её голове мелькнула некая мысль.
– Что ж, мы их объединим, – с некоторым замешательством ответил герцог.
– Нет, нет, – вскричала Розалинда, – вы так не поступите. О, избавьте меня от такой судьбы!
– Избавить тебя, девочка? Избавить тебя от судьбы стать женой одного из могущественнейших дворян в империи? Ты, должно быть, сошла с ума?
– Благодетель мой, – сказала Розалинда, сейчас твёрдо глядя в глаза собеседника, – вы всего лишь испытываете меня. Когда вы поймёте, что такой брак сделает меня навеки несчастной, лишит меня всех радостей жизни, уничтожит в моей душе последнюю надежду на покой, вы, разумеется, не будете настаивать на нём.
– Розалинда Валдай, я решил, что ты будешь моей женой. Обрати внимание, такова моя цель; и те, кто знают герцога Тульского, хорошо знают, что он никогда не отступается от намеченных целей. Сейчас я говорю совершенно ясно.
Розалинда медленно осознавала, что произошло. До этого была надежда, что он только пытается выяснить, любит ли она его, хочет ли она стать его женой. Некоторое время она сидела, наклонив голову, и её грудь переполняли дикие чувства, но наконец она подняла глаза и проговорила:
– Сударь, – сказала она слабо, но решительно, – вы не можете сделать меня своей женой.
– Почему же?
– Потому что я никогда не соглашусь.
– Ты уверена?
– Да, я уверена.
– Ха-ха-ха! Ты мало знаешь о моей власти, если думаешь, что сможешь помешать моим целям. Клянусь богом, живущим на небесах, ты станешь моей женой!
– Нет, нет. Перед богом я возражаю против такого нечестивого брака. Вы не сможете завладеть моим сердцем, и такой брак будет всего лишь грязной комедией.
– О, ты подошла к сути. Я не смогу завладеть твоим сердцем, да? Вероятно, им владеет тот оружейник?
Глаза Розалинды вспыхнули. Герцог произнёс свои слова насмешливо и презрительно, и они обожгли душу прекрасной девушки.
– Да, – быстро и смело произнесла она, – я люблю Рюрика Невеля, и он достоин моей любви.
– Что же, моя прелестная воспитанница, – сказал Ольга со странной иронией, – ты высказалась со всей ясностью; и я отвечу тебе с такой же ясностью. Знай же, что Рюрик Невель никогда не станет твоим мужем. Он обвинён в ужасном преступлении, и наш император только ждёт, поправится граф или нет, чтобы огласить приговор. Оружейнику под страхом смерти запрещено покидать город. Поэтому как можно скорее выброси мысли о нём из своей головы.
– В каком преступлении он обвинён? –
– В убийстве.
– В том, что он ранил графа?
– Да.
– О, как вы можете такое говорить? Вы знаете, что благородный юноша не виновен. Он…
– Прекрати, Розалинда. Я не хочу это обсуждать. Ты слышала, что я сказал, и будь уверена, что я серьёзен. Я надеялся, ты примешь моё предложение с большей благосклонностью; но я ничего не делаю, не обдумав до мелочей. Через месяц ты станешь моей женой!
– Я пойду к императору! – выпалила Розалинда.
– Ты не выйдешь отсюда, пока не станешь герцогиней Тульской!
– Я никогда не произнесу слова, которое сделает меня вашей женой… никогда! У алтаря, когда я буду стоять рядом с вами, мои губы будут запечатаны, и никакая сила на земле не разожмёт их.
– Ты серьёзно? – прошептал герцог.
– Клянусь богом.
– Тогда запомни. – Крепкий, мрачный дворянин смотрел в лицо девы, и в его облике и голосе было столько дьявольского, что нельзя было ошибиться. – Розалинда Валдай, – прошипел он, – ты станешь моей женой. Я буду твоим господином! И если ты окажешь неповиновение, я найду способы заставить тебя раскаяться в этой дерзости, и каждый час своей жизни ты будешь плакать от горьких мук.
Несчастная девушка, бледная, трясущаяся, с громким, душераздирающим стоном упала. Герцог подхватил её и, перенеся бесчувственное тело на диван, удалился из покоев.
Глава 9. Маска спадает ещё ниже и обнажает суть
Ранним вечером Зенобия вошла в покои своей юной госпожи. Когда она открыла дверь, то увидела, что внутри темно. Она вошла в комнату и осмотрелась. Снаружи выл ветер, и в окна бил снег. Когда девушка обошла комнату, она позвала свою госпожу по имени, и ответом ей был слабый стон из угла, где стоял диван. Она поспешила туда и увидела свою госпожу.
– Розалинда! Госпожа! – воскликнула она, садясь на колени.
– Кто это? – спросила дева, поднимая голову и всматриваясь.
– Это я, Зенобия. Что с вами, моя добрая госпожа? Что здесь произошло?
Розалинда быстрым движением оттолкнула служанку и села; оглядевшись, она пробормотала:
– Где я? Кто здесь?
– Это я. Вы в своих покоях. Пойдёмте, а то вы замёрзнете.
Дева без сопротивления дала увести себя в другое место, которое обогревалось тёплым воздухом от печки внизу.
– Что произошло? – снова спросила Зенобия.
Розалинда положила голову на её руки и после некоторого размышления, подняла глаза. Она была очень бледна, и ужасная дрожь сотрясала её тело.
– Зенобия, – вымолвила она странным шёпотом, – не спрашивай меня ни о чём. Мне дурно. О, не спрашивай меня ни о чём.
– Госпожа, – ответила верная девушка, одной рукой обняв Розалинду, – если не хотите, ничего не рассказывайте; но кому ещё вы можете довериться, как не мне? О, подарите мне вашу любовь и позвольте служить вам.