Москва: мистика времени
Шрифт:
Храпова перевели в испытательный цех, он познакомился с рабочими и стал выходить дежурить в ночную смену. Поначалу ничего подозрительного не происходило, но вот на испытание поступила новая модель мотора. В первый же день, проходя по цеху, внимательный Храпов услышал сдавленный и испуганный вскрик. Молодой парень, стоявший у испытательного стенда, вдруг побелел и мелко затрясся.
– Что такое? – метнулся к нему Храпов.
Но парень уже пришел в себя. Протер глаза и прошептал:
– Ничего… так… показалось…
Через пару часов подключили мотор на другом испытательном стенде. Но только он начал работать и подошедший рабочий попытался
Подбежавший Храпов подхватил рабочего, пытаясь узнать, что происходит. И тот, путаясь, сказал, что, едва он собрался запустить мотор на большую мощность, некто невидимый схватил его за горло.
К вечеру запустили мотор на третьем испытательном стенде. И снова, едва рабочий на стенде попытался увеличить мощность, его тоже некто невидимый схватил за горло, пытаясь помешать испытаниям. Это был уже явный саботаж и, конечно, вредительство.
Храпов распорядился, чтобы испытания проводили на одном стенде. Бегать по всему цеху было не ко времени. А вредителя следовало схватить за руку с поличным. Но странные случаи прекратились.
Однако ночью произошло новое ЧП. Храпов остался в цеху с одним мотористом. Подошла полночь. Глаза у старого рабочего стали закрываться, и тут вдруг он услышал дикий грохот двигателя, за ним… полное молчание. Но как двигатель мог замолчать?! Храпов с трудом разлепил веки и увидел невероятную картину: стенд работал вхолостую, а у стены дрались двое – моторист ночной смены и некто… белесый, почти прозрачный. Невысокая фигура, седые волосы и такие же усы. И этот призрак пытался оттолкнуть моториста от испытательного стенда, на котором вхолостую крутился мотор.
Храпов кинулся к мотористу на помощь. Нужно оттолкнуть постороннего «белесого», а потом и скрутить этого врага народа. Ясно же, что это проникший в цех вредитель, а может, и шпион. Вот только руки Храпова прошли сквозь белесую фигуру. И сам призрак растворился в воздухе.
И в этот миг двигатель, взвыв на стенде, вдруг задымил. И моторист, и Храпов вздрогнули в диком испуге – если бы этот мотор запустили на полную мощность, он бы взорвался. И тогда покалечил бы и Храпова, и рабочего. Выходит, призрак, не дав этого сделать, спас им жизнь. Он что же, понимал, что мотор неисправен и взорвется?!
Наутро Храпов доложил все пришедшему человеку из «органов». Тот, конечно, выслушал. Но только плечами пожал. С одной стороны, не доверять заслуженному рабочему-чекисту и коммунисту со стажем у него не было оснований. С другой – мало ли чего может примерещиться человеку в возрасте – хоть сто раз заслуженному…
Конечно, Храпов почувствовал, что веры ему нет. Потому сам пошел по начальству и предложил перепроверить сборку и комплектацию моторов новой серии. Выяснилось поразительное – моторы с браком. Много дней и ночей думал потом старый рабочий – а ведь призрак не просто так бродил по испытательному цеху и не давал рабочим включать неисправные моторы на полную мощность. А ну как они бы включили их все? И людей и цех разнесло бы вдребезги…
А однажды в заводской многотиражке старик наткнулся на статейку о «пионере моторостроения» и увидел размытую фотографию с подписью «Федор Калеп». Ахнул да и кинулся к мотористу, с которым дежурил у стенда в ту роковую ночь. Моторист поглядел и присвистнул:
– Гляди-ка, он!
– Никому не сказывай! – зашептал старик Храпов. – Молчи! Не поверят. Затаскают еще…
Выходит, правду сказывали старые рабочие про то, что инженер и после смерти контролировал
Неправда это, что ушедшие всегда пытаются напакостить живым. Чаще они как раз пытаются уберечь тех, кто остался. Особенно те, кто при жизни были хорошими людьми. Потому и прорываются из своего времени в наше. А как иначе? Все мы – москвичи. И время у нас одно – московское.
Мистика дорог
Поезд ушел. Насыпь черна.
Где я дорогу впотьмах раздобуду?
Неузнаваемая сторона,
Хоть я и сутки только отсюда.
Замер на шпалах лязг чугуна.
Вдруг – что за новая, право, причуда?
Бестолочь, кумушек пересуды…
Что их попутал за сатана?
Б. Пастернак. Опять весна
Итак, настало время технического прогресса. Рубеж ХХ века отметился невероятно бурным вхождением научных открытий в гущу жизни. Главными стали, конечно, электричество и телефонная связь. Именно эти два фактора – электрическое освещение и проводная связь – и позволили возвести вокруг Москвы реальное – железное – кольцо.
Два железных кольца – наземное и подземное
Малое кольцо Московской железной дороги; Кольцевая линия Московского метрополитена
Конечно, железные дороги существовали уже многие десятилетия. Первая – Царскосельская, соединяющая Петербург с загородной царской резиденцией в Царском Селе, – была открыта еще в 1837 году (между прочим, всего шестая в мире). Вслед за ней железные рельсы потянулись по всей стране. Но вот чтобы железную дорогу строили для нужд одного города, а уж тем паче обводили ею город так, чтобы можно было объехать его по кольцу, – это была абсолютно новая идея, а за ней и воплощение.
Строительство началось 3 августа 1903 года. И первый участок Окружной дороги был построен уже летом 1904 года. Знаете, что это было? Перегон от Павелецкой линии. Сама эта линия называлась Рязано-Уральской и была построена еще раньше – к концу XIX века, а ее главный вокзал – Павелецкий (тогда именовавшийся Саратовским, ибо в том городе находилось управление этой дорогой) – был открыт в 1900 году. Ну а Окружная дорога протянула свой первый перегон от Павелецкой линии до… станции Канатчиково. Внимание! Не путать с Канатчиковой дачей, то бишь с психбольницей, о которой пел незабвенный Владимир Высоцкий, хоть психиатрическая больница № 1 и находится рядом (построена в середине XIX века).
Станция же Канатчиково сохранилась до сих пор (Канатчиковский проезд, 6) – двухэтажное коричневое здание, больше похожее на терем с белыми наличниками, дом обходчика и два жилых дома для работников станции. Вот как строили – на века. Неудивительно, что именно с этой станции и начали реставрацию Московской Окружной дороги (Малого кольца) в наше время в 2002 году. И теперь станция работает.
Всю же Окружную Московскую дорогу открыли в 1908 году. Станций тогда было тринадцать. Но для пассажиров были открыты девять: Лихоборы, Серебряный Бор, Военное Поле, Канатчиково, Кожухово, Черкизово, Белокаменная, Владыкино и Воробьевы Горы. Все огромное замкнутое кольцо тянулось на 54 километра и охватывало территорию Москвы и области (около 85 километров). Отсчет станций начинался от Николаевской (потом Октябрьской, ныне Ленинградской) железной дороги и шел по часовой стрелке.