Москва не принимает
Шрифт:
– Надо разбудить Сережу с Ксюшей, проследить, чтобы она почистила зубы, все как следует проверить, особенно сейф, сдать номер, расплатиться с портье… – затараторила Саша.
– Да я же сегодня проверил наш счет и все оплатил!
– А вдруг они к чему-нибудь придерутся? А потом весь автобус будет нас ждать! И как я стану смотреть людям в глаза?
«Завуч, она и есть завуч», – подумал Алексей, отворачиваясь к стене. Он уже знал, что спорить бесполезно. Куда все делось? Была ведь любовь. А что осталось? Дети. Он покосился на соседнюю кровать, где сладко спала Ксюша.
Жена
«А вы уверены, что вы марсиане? А вам точно сюда? А вы где вашу летающую тарелку припарковали? А за парковку заплатили? А кому заплатили? Так вот: завтра вы своего инопланетного корабля не найдете! Его уволокут на штрафстоянку! Надо бронировать место заранее! Встать в пять часов утра!»
Она ведь даже не удивится: ба! Марсиане! Сразу начнет сочинять им проблемы. Они и удерут, вычеркнув Землю из списка объектов, пригодных для жизни. Так и запишут: земляне – психи ненормальные.
Он не выдержал и рассмеялся.
– Что? – приподнялась на локте Саша.
– Ничего, спи.
– Я вижу, тебе весело. Посмотрим, что ты скажешь завтра.
«В пять так в пять. Перетерплю как-нибудь».
…В итоге уже в половине шестого они вчетвером сидели на чемоданах и дружно зевали. Без двадцати шесть Саша решительно поднялась:
– Идемте!
Номер они сдали буквально за минуту и без всяких проблем. Чаевые исчезли в кармане портье в одно мгновение, наградой Леонидовым была широкая улыбка:
– О'кей, синьоры, ариведерчи!
– Что мы будем делать, если автобус не приедет вовремя? – спросила Саша.
– Давай дождемся шести часов.
– Выйди, посмотри, что там?
«Ночь», – сердито подумал Алексей, выходя на мраморное крыльцо. Зато на свежем воздухе он почти проснулся. Курортный город, вытянувшийся цепочкой вдоль побережья, сладко спал. Волнующе пахло морем, невидимым за почти сплошной стеной отелей, разделенных лишь узкими проходами. Запах мокрого песка и йода смешивался с запахом хвои, которой была усыпана мостовая. Стало уже по-осеннему прохладно, хотя до конца лета оставалась еще неделя. Но ночью прошел сильный дождь, по кронам деревьев всласть прогулялся ветер, и ощущение конца витало в воздухе, словно тончайшая паутина. Конца высокого сезона. По улице то и дело проезжали автобусы с туристами, сегодня был день массового отъезда отдыхающих.
– Слава богу, мы не одни! – закричала выскочившая на крыльцо Саша. – С нами в аэропорт едут Катыковы! Они сейчас как раз сдают ключи от номера!
– Не сомневаюсь, что и Мануковы тоже едут с нами, – пробормотал Алексей. – Вернее, то, что от них осталось. Людмила поедет в аэропорт отдельно, как вип-персона.
– Ты циник! – разозлилась Саша. – Как ты можешь шутить по такому поводу?
– А что я, по-твоему, должен делать?
– Без трех минут шесть! – Жена ткнула ему под нос мобильный телефон. – Ты собираешься кому-нибудь звонить?
– Там ребенок один остался, в холле, – напомнил Алексей. – Вдруг
– Откуда здесь маньяки? – удивилась Саша.
– А кто, по-твоему, убил Манукову?
– Боже! Я совсем забыла! – вскрикнула Саша и метнулась в холл.
«У меня есть три минуты, – вздохнул Леонидов. – Еще три минуты покоя. А потом…»
– Ты собираешься что-нибудь делать?! – На этот раз жена тащила за руку сонную Ксюшу. Сережа остался разбираться с маньяком.
Алексей печально посмотрел на небо. «Господи, помоги мне!» – вздохнул он. И господь услышал. В конце улицы появился автобус.
– Ну, вот, а ты волновалась, дорогая!
– А ты уверен, что это наш автобус?
– Абсолютно!
– Откуда такая уверенность?
– На стекле крупными буквами написано название нашего туроператора. Просто ты, дорогая, близорука, а очки не носишь. А у меня развивается дальнозоркость. Я понятно объяснил?
– Боже! Наш автобус! Что же ты сразу не сказал! – закричала Саша и метнулась в холл. Леонидов схватил за руку Ксюшу:
– Без нас не уедут, не спеши.
– Я знаю, – по-взрослому сказала дочь.
«Это означает, что Ксюха в меня, или то, что она спокойна, потому что еще не завуч?»
– Леша! Где ты там?! Выноси чемоданы!
– Иду, дорогая!
Погрузив чемоданы, он отошел в сторонку и стал ждать, пока в автобус сядут остальные. Этой ночью явно что-то случилось. Потому что Наденька с Темой не разговаривали. Казалось, после смерти Людмилы молодые люди должны были сблизиться, ан нет! Алексей, крайне внимательно наблюдавший за представителями обоих семейств, заметил, как Тема пытался помочь Наденьке войти в автобус, а та вырвала у него руку.
Мало того, они сели в разных концах салона. Сначала Тема устремился к Наденьке, но та демонстративно встала и пересела. Вошедший в автобус Мануков, видимо, не заметил ее маневра, он уселся один на первое же свободное место, попавшееся ему на глаза. Катыков тоже не сел с женой. И эти, похоже, всю ночь ругались.
– Тема! Иди сюда! – позвала Элина.
– Отстань! – огрызнулся парень.
– Как ты разговариваешь с матерью!
Тема что-то пробурчал, но не стал устраивать скандал при посторонних. Сев рядом с Элиной, он демонстративно откинулся на спинку сиденья, опущенную до упора, и закрыл глаза.
– Ну что? Все здесь? – спросила сонная девица из турагентства, сверяясь со списком.
– Все! Поехали!
– Не понимаю, почему надо собирать народ в шесть, когда наш рейс только в десять часов утра? – недовольно сказала какая-то дама. – Что мы будем делать в аэропорту целых четыре часа?!
Гид промолчала. Алексей привалился к окну и попытался уснуть. Но ему это не удалось. Автобус ехал вдоль побережья, то и дело заезжая в отели и забирая туристов. К тому же лежачих полицейских здесь было больше, чем ходячих. Последних Алексей вообще не видел, только в автобусе на конечной станции, где они проверяли билеты. Зато первые, то есть лежачие, имелись буквально на каждом шагу. Автобус то и дело подпрыгивал, и Алексей ударялся головой о стекло, мгновенно просыпаясь. Эта пытка продолжалась около часа.