Москва в свете Новой Хронологии

Фоменко Анатолий Тимофеевич

Рис. 8.3. Массивная Варварская башня и ворота в стене Китай города. Сегодня уже не существуют. Фотография начала XX века. «Варварская башня, стоявшая на переломе стены и над крутым склоном, была одной из самых укреплённых… Под башней находились глубокие подземные камеры — „слухи“ для борьбы с подкопами» [113], с. 355. Таким образом, и здесь всплывают свидетельства о подземной Москве.

Рис. 8.4

Фрагмент мощной стены Китай города. Вид внутренней стороны после разборки стоявших здесь лавок. Фотография 1920-х годов. «Хорошо видны выложенные в толще стен глубокие уступчатые ниши с отверстиями для тяжёлых орудий „нижнего боя“. В мирное время эти отверстия закрывались» [113], с. 353. Значительная толщина стен хорошо оценивается по трём уступам левой глубокой ниши, уходящей далеко в толщу стены. Большие пушки вкатывали изнутри в такие ниши, чтобы их стволы выдвинулись вперёд и достигли необходимого боевого положения.

Уникальное строение старой Москвы показано на рис. 8.5 и рис. 8.6. Проникнуть сквозь такую глубокую систему обороны врагу было чрезвычайно трудно. Новая столица Великой = «Монгольской» Империи конца XVI века была задумана как поистине неприступный город.

Рис. 8.5. План наземной Москвы, на котором отмечены следующие её зоны. I — Кремль, II — Китай город, III — Центральные площади, IV — Белый город, V — Земляной город, VI — Замоскворечье, VII — Москва в границах XVIII века, VIII — окрестности старой Москвы. Взято из [114], с. 6.

Рис. 8.6. Фрагмент плана наземной Москвы, на котором в более крупном масштабе указаны прежние кольцевые системы укреплений: Кремль, Китай город, Белый город, Земляной город. См. комментарии к предыдущему рисунку. Взято из [114], с. 7.

Таким образом, Москва состоит как бы из двух городов — подземного и наземного. И ещё неизвестно, какой из них первоначально был больше. В подземном городе, надо полагать, хранились казна, архивы, ценные документы, военное снаряжение, запасы пищи и воды на случай осады и многое-многое другое. Глубоко под землю можно было уйти не только из Кремля, окружённого мощными стенами, но и из других точек наземной Москвы. Они, конечно, держались в глубокой тайне. Выйти можно было очень далеко от места входа.

Повторим, размах стройки XVI века был грандиозен. Ничего подобного ранее не делалось. Новую столицу мира создавали по последнему слову тогдашнего искусства строительства крепостей.

Невероятные масштабы московского подземного города, о которых мы расскажем ниже, ясно показывают, что в XVI веке на месте Москвы никакого крупного поселения ещё не было. Вряд ли для строительства подземной Москвы им пришлось снести большой город, существовавший тут ранее. Другое дело, если на месте Москвы было лишь сравнительно небольшое поселение. Которое могли без колебаний сровнять с землёй и начать грандиозную имперскую стройку. Это соображение косвенно подтверждает наш вывод, что Москва как крупный город возникла на этом месте не ранее XVI века [9].

Сложнейшая система подземных сооружений Москвы, ясное дело, воспринималась современниками как чудо, загадка, таинственный ЛАБИРИНТ, войдя в который, нельзя выйти. Понятно, что без плана подземных ходов путешествовать по ним было опасно. Слава и легенды об этом сооружении распространились по всему тогдашнему миру. Выскажем предположение. Скорее всего, ИМЕННО ПОДЗЕМНАЯ МОСКВА БЫЛА ОПИСАНА «АНТИЧНЫМИ» АВТОРАМИ КАК ЗНАМЕНИТЫЙ ЕГИПЕТСКИЙ «ЛАБИРИНТ». Подробнее об этом мы расскажем ниже. Наше предположение вполне согласуется с тем, что «Египет», описываемый в Библии, это — Русь-Орда XIV–XVI веков [9], [1], [2].

Между прочим, в романовской версии истории

строительства каменной Москвы ярко проступает хронологический сдвиг на 100–200 лет. Обратимся, например, к старинной миниатюре, о которой говорится следующее: «Построение первого каменного Кремля в Москве в 1367 году… Иллюстрация летописного рассказа о построении белокаменной московской крепости времени Дмитрия Донского… Художник середины XVI века, выполнявший миниатюру, не избежал известной модернизации. Представляя Успенский собор пятиглавым (справа, в верхнем углу), он уже видел перед собой постройку Фиорованти» [113], с. 31. См. рис. 8.7. Если сказать то же самое прямее, получится следующее. Художник XVI века, изображая события якобы далёкого 1367 года, нарисовал, тем не менее, Успенский собор в том виде, как он был создан всего лишь несколько десятков лет до него. См. пятиглавый собор справа вверху на рис. 8.7. Историки убеждают нас, будто «художник ошибся». Однако, скорее всего, он был абсолютно прав. Он просто РИСОВАЛ СВОЮ СОВРЕМЕННОСТЬ. Ошибаются историки, отодвигая строительство Московского Кремля из XVI в XIV век. На двести лет назад.

Рис. 8.7. Возведение Московского белокаменного Кремля, отнесённое историками в 1367 год, в эпоху Дмитрия Донского. «Миниатюра из Остермановского летописного свода (середина XVI века)» [113], с. 31. Однако художник изобразил здесь Успенский собор в том виде, в каком он был возведён Аристотелем Фиорованти якобы в XV веке, а согласно нашей реконструкции, в XVI веке. Мы видим действие хронологического сдвига, отодвигавшего в прошлое события, в данном случае, XVI века. Взято из [113], с. 31.

8.1.2. Археологические исследования И.Я. Стеллецкого

Пройдёмся теперь по страницам книги Игнатия Яковлевича Стеллецкого [147]. В аннотации сказано: «Книга известного историка и археолога посвящена легендарной библиотеке Ивана Грозного, историей которой учёный занимался более сорока лет. В начале 30-х годов он вёл поисковые работы в подземельях Московского Кремля, которые были прекращены после убийства С.М. Кирова» [147], с. 2. Стоит отметить, что третий том книги И.Я. Стеллецкого, где излагались подробности его подземных исследований в Москве, «таинственно исчез» [147], с. 2. Может быть, не случайно.

В поисках библиотеки Грозного «Стеллецкий начинает изучать топографию подземного Кремля. В то же время его внимание привлекает ПОДЗЕМНАЯ МОСКВА — ДРУГАЯ ТАЙНА ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ. Ещё в свою бытность в Палестине он заметил, что многие древние здания имеют подземелья и подземные ходы. Москва, часто подвергавшаяся нападениям, также должна была иметь подобные „тайники“»[147], с. 6. Раскопкам И.Я. Стеллецкого чинились всяческие препятствия. «На свой страх и риск он начинает обследовать подземную часть дома Археологического общества на Берсеньевской набережной (дом 20, бывшие палаты Аверкия Кириллова). Во дворе дома при раскопках им была обнаружена БЕЛОКАМЕННАЯ лестница, ступени которой уходили куда-то ПОД МОСКВУ-РЕКУ. Но тут вмешалась графиня П.С. Уварова, возглавлявшая ИМАО: „Пока я жива, Вы в доме Археологического общества копать не будете“»[147], с. 6.

Отношение сообщества археологов к исследованиям И.Я. Стеллецкого с самого начала было, по меньшей мере, сдержанным. «На Археологическом съезде в Новгороде, выступая с докладом, Стеллецкий призвал археологов изучать памятники подземной старины. ПРИЗЫВ ЭТОТ БЫЛ ВСТРЕЧЕН ИРОНИЧЕСКИМИ УЛЫБКАМИ, а археолог И.К. Линдеман был невероятно возмущён предложением Стеллецкого, заявив: „Докладчик посылает археологов туда, куда раньше лишь каторжников посылали“. Негативное отношение к подземной старине собратьев по науке не обескуражило Игнатия Яковлевича, он продолжал заниматься подземным миром, только предпочитал теперь работать в одиночку, стал более замкнутым и реже рассказывал о своих находках. На третьем году существования комиссии „Старая Москва“ между её членами возникли разногласия. БОЛЬШИНСТВО ИСТОРИКОВ придерживались того мнения, что изучать надо Москву наземную, подземная может и подождать» [147], с. 7–8.