Москва. Близко к сердцу (Страницы героической защиты города-героя 1941—1942)
Шрифт:
— Работа эта проводилась с широким размахом по единому замыслу. Возглавляли ее ведущие архитекторы, опытные градостроители К. С. Алабян, В. С. Андреев, Н. Я. Колли, И. И. Ловейко, М. В. Посохин и многие другие под общим руководством архитектора города, позднее Героя Социалистического Труда, Д. Н. Чечулина. В считанные дни Москва неузнаваемо преобразилась. Некоторые широкие улицы и площади "заселили" домами и, не жалея краски, щедро "озеленили". На Садовом кольце, прямо на асфальте, как в далеком прошлом, когда кольцо действительно было садовым, снова раскинулись "кроны деревьев". Там же среди зелени проглядывали разноцветные "крыши". Плотно застроили Красную площадь и другие. Крыши цехов
Среди главных целей были Кремль и здание МОГЭС — важный в то время источник энергоснабжения города. Основными ориентирами для них были излучины Москвы-реки, Стрелка, Обводной канал. По замыслу маскировщиков, Обводной канал строители за одну ночь замаскировали под улицу старого Замоскворечья, МОГЭС надстроили фанерным этажом, и вот уже новый "жилой" дом набережной не выделяется в массе окружающих строений…
Как убедиться в том, что город хорошо замаскирован? Для этого нужно осмотреть его сверху. Председатель Моссовета Пронин и генерал Журавлев совершили на высоте полутора километров два контрольных облета — днем и ночью.
Ко времени массированных налетов задача обеспечить население столицы убежищами была в основном решена. В городе подготовили 1029 газоубежищ, 6215 бомбоубежищ, не считая линий метрополитена. В защитных помещениях могли разместиться 1366 тысяч человек — практически все оставшееся после эвакуации население столицы.
Возникли сложности в детских садах и яслях.
И не потому, что убежищ не хватало. Трудность была и в другом: перенести за считанные минуты после объявления воздушной тревоги 100–120 детишек в укрытие, а располагалось оно чаще всего в соседнем доме, дежурили всего три-четыре няни.
Выход нашли, закрепив за детскими учреждениями бойцов из батальонов МПВО. По сигналу они прибывали к подшефным, одевали малышей и переносили их в убежища. Так же эвакуировали больных и раненых, находившихся в госпиталях…
Да, Москва осталась единственной европейской столицей, которой гитлеровские люфтваффе не смогли нанести большого ущерба. Но фашистские летчики, которым удавалось пробить брешь в зенитном заслоне, сбросили в дни войны бомбы на Большой театр и разрушили здание Театра имени Евг. Вахтангова на Арбате; Москворецкого исполкома и райкома партии; Всесоюзной книжной палаты на улице Чайковского. Тяжелая фугасная бомба пробила перекрытия здания редакции "Московская правда" в Потаповском переулке.
Воздушными бомбежками противника было разрушено и повреждено 117 промышленных предприятий, 496 жилых домов, 40 больниц, родильных домов, поликлиник, детских садов и яслей, 59 средних школ, вузов, музеев, библиотек, театров и гостиниц. От вражеских бомбежек пострадало свыше 10 тысяч жителей [5] .
За пять месяцев войны — с первого налета 22 июля по 20 декабря 1941 года — фашисты совершили 8278 вылетов, а прорвалось к городу 229 самолетов. У бывших работников противопожарной обороты последняя цифра вызывает сомнения, так как было немало налетов без оповещения. Подсчитан бомбовый груз, сброшенный противником на Москву (не считая бомб, упавших в воду), — он превышает грузоподъемность 229 самолетов.
5
См.: Криворучко М. Г., Мишин П. И., Смирнов И. Г. Москва — героям Великой Отечественной. Путеводитель. М., 2-с изд., 1981, с. 19.
Да, наша столица пострадала
Маскировка важных объектов в черте города дополнилась ложными целями в пригородах и предместьях. Мало ввести в заблуждение вражеского штурмана, наводчика. Нужно, чтобы он промахнулся, израсходовал свой смертоносный груз не в густонаселенном районе города, а где-нибудь на безлюдной окраине.
— Хитростью, уловкой военного времени были ложные объекты на окраинах города, в пригородах, — рассказывает Юлий Юльевич Каммерер. — Они предназначались для того, чтобы привлечь внимание врага и заставить его сбросить бомбы "а пустыри, якобы ставшие "объектами оборонного значения". Каркасно-фанерные сооружения, ряды остекленных парниковых рам имитировали заводские цехи и здания… Часто немецкие штурманы клевали на нехитрую приманку и сбрасывали на "завод" зажигалки. Тогда наземная команда поджигала заготовленные кучи хвороста, дров, бочки с отработанным маслом — и возникал пожар. На него, как мотыльки на огонь, набрасывались идущие следом бомбардировщики… Строились и ложные аэродромы с макетами самолетов, которые по специальному заказу поставлял один из московских деревообрабатывающих комбинатов. На ложные объекты гитлеровцы сбросили почти одну треть своего бомбового груза. Эта форма маскировки оказалась весьма эффективной.
"В Москве и на подступах к ней, — писал генерал-полковник артиллерии в отставке Д. А. Журавлев, — были созданы… "нефтебазы" с подъездными путями и железнодорожными составами. В одном районе даже имитировали "военный лагерь" с палатками и декоративными фигурами бойцов. В ряде мест построили ложные аэродромы и создали огневые позиции зенитной артиллерии".
Многие защитники московского неба слышали про бомбежку подмосковного поселка Томилино. Немецкий летчик высмотрел длинные застекленные корпуса, вытянутые параллельными рядами, и решил — крупный завод. Бомбы легли точно в цель и разнесли в пух и прах томилинскую… птицефабрику. "Несколько дней обезумевшие от бомбежки куры, отчаянно кудахча, в полной панике носились по окрестностям Томилина", — вспоминали летчики с соседнего аэродрома.
Сооружение ложных объектов с лихвой себя окупило. Фашисты сбросили на них 697 фугасных, 2521 зажигательную, 156 осветительных бомб. И все они предназначались для столицы…
Люди этой специальности часто ходят по краешку жизни. Их обязанность — после отбоя воздушной тревоги обезвреживать неразорвавшиеся бомбы, распознавая самые хитроумные взрыватели.
Иван Васильевич Лузан уволился в запас в звании старшины, а когда бомбили Москву, был сержантом. Немало опаснейших операций провел он в городе.
Однажды бомба, пробив мерзлую землю, ушла глубоко в грунт.
"Вот уже гора земли выброшена лопатами, — рассказывал журналист П. Горбунов, — а бомбы все не видно. Наконец показалась часть стабилизатора. Теперь пользоваться лопатами было опасно. Малейший удар — и не миновать взрыва. Тогда бомбу начали откапывать руками.
— В укрытие! — скомандовал Лузан, когда бомба была полностью освобождена от земли…
Самые тревожные минуты. Оставшись один, Иван Васильевич попытался извлечь взрыватель — никак не поддавался. Очевидно, деформировался при падении. Пришлось поднимать бомбу со взрывателем. Осторожно закрепив тросы, спущенные с установленной наверху лебедки, Лузан сел на корпус бомбы и скомандовал: