Мост через туман
Шрифт:
– Так ведь и ты видела живую рыбу, - возразил Кит.
– Да. Она широкая и плоская. И уродливая...
– А крупняк?
– спросил Кит.
Ее голос сразу огрубел.
– Про него тут говорить не принято.
Некоторое время все молчали. Туман - или все-таки пена?
– скучивался перед носом парома и раздавался в стороны с еле слышным шипением. Разок он вздыбился слева по борту, и там мелькнул кто-то темный, за ним еще один - но далековато, не рассмотреть толком. Торговка еле сдержала крик - молодчина, даже не шелохнулась, только слезы выдали ее ужас.
Наконец
– Не может же он быть бездонным, - проговорил архитектор, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Что там, внизу?
– Да что бы ни было, тебе до дна не достать, - ответила Розали.
«Спокойная переправа» взмыла на верхушку туманного холма, соскользнула в лог и поплыла, развернувшись, дальше. И совершенно неожиданно для пассажиров паром оказался в броске камня от правобережного причала. Там горели факелы и ждали люди. Заметив паром, они зашевелились. Почти скраденный расстоянием, донесся мягкий баритон:
– Розали?
– Да, Пен!
– прокричала в ответ Паромщица.
– Десять на борту.
– Носильщики нужны?
– прилетел с другой стороны голос.
Кое-кто из пассажиров ответил утвердительно.
Между паромом и пристанью оставалось еще несколько футов, когда Розали сняла с кормы и уложила на днище весло, прошла на нос и перебросила веревку через сужающийся промежуток. На той стороне приняли конец, и через несколько мгновений лодка была надежно пришвартована. Высадка и расплата заняли меньше времени, чем посадка. Кит выходил последним. Недолгая торговля - и носильщик согласился доставить сундук на постоялый двор.
Кит повернулся, чтобы проститься с Розали; та с помощью мужчины, которого, помнится, звали Пен, отвязывала швартовы.
– Ты что, уже возвращаешься?
– Конечно, нет, - послышался в ответ спокойный, расслабленный голос, и лишь теперь Кит понял, какого напряжения стоила женщине переправа.
– Сейчас паром перегоним к аппарели, а близнецы вытянут его на берег.
Там, куда Розали махнула рукой, угадывались белесые силуэты двух волов, а перед ними лишь чуточку темнее - женская фигура.
– Погоди, - обратился Кит к Уни Каменщице и вручил ей свою папку.
– Не откажи в любезности, отнеси на постоялый двор и передай хозяину, что я скоро буду.
– Он снова повернулся к Розали: - Могу я чем-нибудь помочь?
Во мгле он скорее угадал, чем увидел ее улыбку.
– Всегда!
Постоялый двор «Рыжая ищейка», местными жителями именуемый «Сука», оказался маленьким и тесным. Он располагался в пяти минутах ходьбы от берега и в десяти, как сказали Киту, от ближайшей жилой улицы. Вновь прибывшему досталась комната, хотя и побольше, чем в «Рыбе», но с неудобной койкой и банкеткой, заваленной рукописными нотными листами старинной музыки. Под этой же крышей, по сведениям Кита, проживал Дженнер, но владелец - Видсон
Содержатель
– А ты, стало быть, новый архитектор, - оглядев гостя, сказал Видсон.
– Он самый, - подтвердил Кит.
– Как появится Дженнер, передай, пожалуйста, что я хочу его видеть.
Видсон наморщил лоб.
– Ну, не знаю даже, он уж который день возвращается поздно, с тех самых пор...
– Спохватившись, хозяин заезжего двора смущенно умолк.
– С тех пор как с того берега просигналили о моем прибытии, - договорил Кит.
– Что ж, вполне его понимаю.
Несколько секунд Содержатель о чем-то думал, а потом медленно произнес:
– Дженнер, знаешь ли, нам как родной.
– А раз так, попробуем его удержать, - кивнул Кит.
Пойдя на поправку, Кит расстался с детским садом - впрочем, это все равно случилось бы через год - и переехал к отцу. Дэйвелл Мейнем в речах был нетороплив, но знал толк в шутке и на своих бесчисленных стройках не лез в карман за острым словцом. Сына он охотно брал с собой на работу: для мальца нет лучшей возможности свести знакомство с будущей профессией.
И Киту в отцовских делах нравилось все: и аккуратность чертежей, и четкость продвижения стройки. Приятно было наблюдать, как кирпич, камень и чугун выстраиваются по прямым и кривым линиям, как в хаосе рождается и крепнет строгий порядок. В первый год мальчик подражал Мейнему-старшему и рабочим, что-то сооружал из крошечных балок и кирпичиков - их изготавливала приданная ему в наставники черепичных дел мастерица, за несколько лет до того потерявшая руку. В конце каждого дня приходил отец, как он выражался, «для инспектирования строительного объекта». Кит демонстрировал мостик, или башенку, или просто положенные в ряды и штабеля материалы, и Дэйвелл с серьезным видом высказывал свои замечания. «Инспектирование объекта» продолжалось, пока позволял свет дня, а потом они шли в ближайшую гостиницу или хижину, где снимали угол.
Дэйвелл ночи напролет проводил за бумажной работой; Кита интересовала и она. Оказывается, превращение воображаемой конструкции в нечто огромное и материальное - это не только вычерчивание архитектурных планов и само строительство, это еще и соблюдение рабочих графиков, и ведение документации, и доставка материалов. Мало-помалу игра Кита дополнилась разработкой собственных планов, а также кропотливой перепиской с поставщиками. И через некоторое время он понял: основная работа по возведению моста или башни протекает отнюдь не на виду у публики.
Поздно вечером раздался стук в дверь - да какой там стук, сущий грохот. Кит отложил недоочиненное перо и громко произнес:
– Да?
Ворвавшийся в комнату мужчина был таким же смуглым, как Кит, но на несколько лет моложе, в забрызганной грязью одежде для верховой езды.
– Кит Мейнем из Атиара.
– Дженнер Эллар из Атиара. Прошу предъявить уведомление.
Кит молча вручил гостю бумагу, тот, пробежавшись недобрым взглядом, бросил ее на стол и процедил: