Мотылек летит на пламя
Шрифт:
Напоследок заглянули в магазин, где торговали мебелью и предметами интерьера, и Айрин с некоторым страхом разглядывала диваны и кресла, обитые бархатом и плюшем, отделанные бахромой и кистями, лампы из цветного стекла и массу драпировок, ярких и пышных, как в восточной сказке.
Вскоре они встретились с мистером Уильямом. Он похвалил дочь и племянницу за то, что они так быстро и удачно справились, и сказал Айрин, что ее ждет сюрприз.
Сюрпризом оказалась лошадь, великолепная гнедая лошадь под изящным дамским седлом: самое чудесное животное,
Рабыни спросили жареного цыпленка с бататом; в ожидании заказа Касси решила поболтать с Лилой.
— Когда ты работала на плантации, у тебя был ухажер? — спросила она.
Мулатка покачала головой.
— Я слышала, что вы там спите с каждым негром и сами не знаете, от кого рожаете детей!
— Это неправда.
Касси рассмеялась.
— Только не говори мне, что ты еще девственница!
Лила смутилась и ничего не ответила. После вечера, проведенного в негритянской хижине, она встречалась с Джейком всего два раза и многое отдала бы за то, чтобы спать в его объятиях каждую ночь.
Между тем Касси продолжала говорить:
— Правда, что старший надсмотрщик не пропускает ни одной молодой негритянки?
— Ко мне он ни разу не приставал.
— А красавец Алан? Что ты о нем знаешь? Он обращается с тобой, как с давней знакомой.
— Когда он был заперт в карцере, я привела к нему доктора. А вскоре его взяли в дом.
— После бала, — сказала Касси, — домашним слугам поставят угощение. Думаю, от стаканчика виски у него развяжется язык, и я узнаю, что у него на уме. Кстати, зачем он понадобился твоей хозяйке?
— Она его пожалела. На плантации его могли забить до смерти.
— «Пожалела»! — передразнила Касси. — Лучше бы пожалела себя. Мисс Сара ее не любит, а я не завидую тем, кто впал к ней в немилость.
Лила невольно сжалась в предчувствии грозы. Если мисс Сара, как говорила Касси, и впрямь «положила глаз на мистера Китинга», ей несдобровать.
После обеда господа и слуги встретились возле экипажа. Настало время возвращаться домой.
Айрин держала в руках книгу. Завидев книжную лавку, она попросила у дяди позволения посмотреть романы и к немалой радости обнаружила на полках «Алую букву». Она была готова прижать к сердцу изданный в Бостоне томик с необычным названием: ей казалось, что между строк этой книги спрятан ключ к ее будущему.
Через несколько дней после возвращения из Чарльстона Сара отправила негритенка на плантацию с поручением позвать доктора Китинга.
Когда Джейк вошел в комнату, на бледных щеках Сары вспыхнул румянец, ее каштановые ресницы затрепетали, а во взоре голубых глаз промелькнула затаенная обида.
Она каждый вечер прогуливалась знакомой тропинкой, но он не появлялся, и Сара ломала голову над тем, что бы это значило.
Как ни странно, мысль
— Простите, что отвлекаю вас от дел, — сказала она, поднимаясь из-за стола. — Мне необходимо с вами поговорить.
Джейк неловко поклонился.
— У меня в самом деле много работы. Несколько человек заболели малярией, один негр сломал ногу, а еще я принял трудные роды и пока не уверен, что младенец выживет. Мне кажется, надо освобождать негритянок от работы в поле самое меньшее за три месяца до родов. Они не должны напрягаться и поднимать тяжести. Вы, как женщина, должны это понимать.
Сару задел его деловой тон, вдобавок ей хотелось заметить, что в их среде не принято, чтобы мужчина обсуждал с дамой столь деликатные вещи.
— Если вы считаете, что так надо, тогда — пожалуйста. Я не разбираюсь в этих вопросах. Хотя Юджин считает, что вы готовы идти навстречу любому рабу, которому вздумается отлынивать от работы.
Уловив в ее голосе ледяные нотки, Джейк решил, что хватил через край. Он слишком сильно зависел от этой девушки, от ее мнения и расположения духа.
— Простите, — сказал он, — в следующий раз я обращусь к мистеру Уильяму или мистеру Юджину.
— Я хотела кое-что вам сказать, — напомнила Сара, и Джейк смиренно произнес:
— Я вас слушаю.
Она прошлась по комнате, шурша юбкой и распространяя легкий запах новых духов, которые купила в Чарльстоне.
— Через несколько дней мы устраиваем ужин, после которого будут танцы. Я составила список гостей, куда включила и вас.
Джейк замер. Его душу заполнили противоречивые чувства.
— Но я… я не принадлежу к вашему кругу. Что скажут ваши родные и… соседи?
— Неважно, что они скажут. Хозяйка бала — я, и вы — мой гость.
Джейк подумал о том, что у него нет подходящей одежды, а еще о… Лиле.
Вспомнив ее доверчивую улыбку, он решил, что любовь этой девушки стоит искушения переступить порог другого мира, мира людей, из коих никто и никогда не поверит в то, что между ними возможно нечто большее, чем плотская связь.
— Прошу простить, но я… у меня нет приличной одежды, и я не успею съездить в город, чтобы что-то купить, — сказал Джейк Саре, думая о том, что дал себе слово откладывать каждый заработанный доллар.
— Это неважно, — сказала она, — приходите в том, что у вас есть. Мы обычные провинциалы, хотя и не любим об этом вспоминать.
Ему ничего не оставалось, как ответить:
— Спасибо, мисс Сара. Я обязательно приду.
Джейк поклонился и поспешил уйти. Он шел в сторону негритянского жилья, а из головы не выходили слова Барта, которые тот произнес, когда узнал о связи Джейка с Лилой:
— Я тебя понимаю. Самая последняя чернокожая в постели всегда лучше любой белой леди. Они отдаются без единой мысли в голове, подчиняясь только желанию, тогда как белая женщина никогда не перестает думать.