Мой бывший бывший
Шрифт:
— Я не увидел ничего неожиданного для себя, — сухо роняет Козырь, явно понимающий уровень искренности ветровского раскаянья — правда, я не думал, что для того, чтобы поделиться с вами информацией о расторжении своей помолвки Ярославу придется принимать столь интересную позу. Впрочем, вам виднее, как именно решать ваши вопросы. Только решайте их в нерабочее время, господа. А здесь вы — для дела. Не отвлекайтесь!
— Больше не будем, — негромко обещает Яр за нас обоих.
Козырь только в сомнении косится на него, а потом красноречиво указывает нам подбородком
Идем, идем!
Лишь почти дошагав до нашего столика в соседнем зале я догоняю, что именно мне сказал Козырь.
Ветров расторг помолвку?!
40. Чужие поражения, неожиданные победы
— Говорят, хороший аппетит — это выражение страсти в акте еды, — вкрадчиво и на русском произносит младший Такахеда, склоняя голову и с любопытством глядя на сидящую напротив него Викки, — что вы насчет этого думаете, Виктория-сан?
И кто такой умный именно так рассадил нас, что японцы оказались с одной стороны столика, а мы — с другой?
Мне повезло гораздо меньше — между мной и Викой сидит Захар. Японцы вроде как сажали нас «по весу должности». И согласно этой логике, сидеть-то Ютака должен напротив меня, но — выходит как раз наоборот. И, судя по кривой ухмылке сына нашего многоуважаемого инвестора — таблички с именами переставили в самый последний момент, специально, чтобы Вика оказалась напротив него.
Не исключено, что происходило это все именно в то время, как я отчаянно злоупотреблял лишними пятью минутами рядом с Викки, не в силах от них отказаться.
Вот только спорить с такими вещами как порядок размещения за столиком на данном этапе — нарушение делового этикета, а японцы в таких вопросах очень педантичны. Они не потерпят такого вопиющего проявления неуважения. В общем, влезать в разборку сейчас — значит наглядно узнать самый легкий способ, как накрыть, казалось бы, уже согласованную сделку.
И ничего тут не скажешь — маленькая месть посланного мной молодого японского петуха удалась на славу.
Впрочем, я могу потерпеть этот гребаный час. Пусть мне и хочется двинуть этому улыбчивому сопляку по зубам, контракт нам все-таки важен.
Тем более, что воевать мне все равно не за что.
Все, что могло быть у меня с Викки — давно уже убито мной самим, похоронено и истлело до мелкого праха. Один только я как какой-то китайский болванчик талдычу об одном и том же.
На Викки я кошусь с беспокойством. В своих наблюдениях младший Такахеда прав — моя запретная обедает без особого аппетита, а если судить по выражению её лица — Вика сейчас где-то очень далеко отсюда. И мысли её заняты точно не этим обедом.
Колкий намек японца Викки игнорирует с уже привычной мне бесстрастностью. Никогда бы не подумал, что она умеет настолько умело манипулировать эмоциями. Хотя, я и знал-то её близко только девчонкой…
— Я слышала поговорку, что аппетит приходит во время еды, лишний вес — позже, Ютака-сан, —
Японец задумчиво хмурится, ничего в ответ не говорит, но продолжает все так же откровенно таращиться на мою жену, снова и снова обостряя зуд в костяшках моих пальцев.
Нет, драка сейчас — худшее из всех решений. Тем более, что жена-то Викки мне бывшая — и мне покамест даже спасибо сказать за это некому, кроме самого себя. Да и не стоит лишний раз вызывать недовольство Эда.
Пусть из-за сделки, которую мы ему принесли в зубах, он не стал хоть как-то карать нас за нашу «мелодраму».
Пусть они и по-прежнему сидят сейчас отдельно, и травят со старшим Такахедой такие вдохновенные байки, будто два не видевшихся с армии однополчанина.
Это не значит, что он мне спустит срыв той сделки, которая уже вот сейчас находится в его руках. Вопрос слишком больших денег, чтобы тут закрывать глаза и вспоминать про дружеские отношения.
Вот только совсем недавно Вика была рядом со мной. Так близко, что можно было схватить её и присвоить себе, если бы, конечно, я имел на то право. И после этого предлагаете мне спокойно наблюдать, как за ней упорно ухлестывает этот наглый тип? Ага, сейчас! Бесит он меня. С каждой секундой — все сильнее.
И все же — даже дураку заметно, что Викки этого настырного хлыща упорно игнорирует. А ему это не нравится, но переломить ситуацию Ютака-сан не может. Хоть и пытается.
Один, два, три раза он пытается с ней заговорить, и получает только деловитый, исключительно формальный ответ, к которому сложно придраться с точки зрения делового этикета, но когда рассчитываешь на что-то большее — в таких ситуациях ощущаешь себя кораблем, что брюхом садится на мель, в месте, где думал нестись на всех парусах.
Я знаю это ощущение. Викки практикует такие штучки, кажется, с той самой поры, как вылезла из пеленок.
И вроде как я должен радоваться, что моей запретной этот японец не интересен, но я-то прекрасно помню, как выводит из себя, когда из раза в раз эти ироничные глаза с тебя соскальзывают на что-нибудь другое. Или — на кого-нибудь другого. Лично для меня это в свое время только послужило поводом закусить удила и добиться того, чтобы эта упрямая язва посмотрела на меня. Я добился! И это ж надо было — это потерять! Впрочем, речь сейчас не об этом.
Если добился один — сможет добиться и другой. А ведь японец примерно на это сейчас настраивается — я это по его все сильнее напрягающейся физиономии вижу. Проигрывать он не умеет. И он для Викки — чистый лист…
Даже Ольшанский не вызывает у меня столь глубоких опасений, как этот молодой узкоглазый мажор.
Короче говоря, под все эти мысли — аппетит за обедом у меня отмирает тоже. И когда Эд, наконец, встает из-за столика с Такахедой — приходится приложить усилия, чтобы и самому не вскочить на ноги, как мальчишке.