Мой бывший муж
Шрифт:
– С удовольствием, – слишком мягко для густого баритона ответил Умаров. Внешне в нем еще можно было узнать представителей Северного Кавказа, а голос и произношение правильные с точки зрения русского языка.
– Эспрессо, американо, может, турецкий? – спросила, чтобы вязкое молчание заполнить. Причем некомфортно, похоже, было только мне – Умаров с интересом изучал… меня.
– Турецкий.
Я достала турку и, отвернувшись, принялась колдовать над кофе, но тяжелый взгляд чувствовала. Выглядела я просто, никаких изысков: мягкие домашние
– А Марина где? – ненавязчиво поинтересовалась, чтобы напомнить Умарову о жене, к совести воззвать. – Все нормально у нее?
– Не думайте о ней, Катя, – неожиданно ответил он.
У меня в голове завопила сигнализация: опасность! Я быстро убрала турку с плиты и налила горячий напиток в маленькую чашечку.
– Ваш кофе, – очень сухо и неприветливо. Пусть пьет и уходит.
Умаров даже взглядом напиток не удостоил, меня глазами жгучими гипнотизируя.
– Вы мне нравитесь, Катя, – буднично и откровенно произнес. – Давно и очень сильно.
Я сглотнула и глаза отвела. Я что вот сейчас ответить должна?!
– Вы были замужем. Принадлежали мужчине – я уважаю это, но теперь вы свободны.
– Но вы женаты!
Какой лицемерный тип! Уважает он, конечно! Ни о ком Умаров не думает, кроме себя!
– Я родился в Дагестане, Катя, – он небрежно оттолкнулся от дверного проема и ко мне скользнул. – У нас все по-другому: культура, традиции, семейные ценности.
Я отступала. Он неумолимо надвигался. Спиной уперлась в кухонный островок и замерла: либо трусливо убегать, либо дать отпор.
Я вздернула подбородок и испепеляющим взглядом этого горного козла наградила.
– Вы сейчас уйдете, и я просто забуду все, что сейчас услышала. Не скажу Марине.
Он тихо рассмеялся, неприлично близко остановившись, крупные ладони на талии сомкнул, под топ подныривая беззастенчиво.
– Отпустите меня немедленно, – сквозь зубы процедила я, едва сдерживаясь, чтобы не врезать по наглой морде.
– Когда сердишься, ты еще красивее, Катя, – и бедрами вжался в меня. – Волшебная, как принцесса из сказки…
– Руки убери!
Умаров хищно глаза сузил, а уголок рта дернулся напряженно. Самец не привык к отказам. И мой принимать не собирался. Жесткие ладони поползли вниз, к ягодицам. Нужно что-то делать, чтобы меня не изнасиловали в собственном доме.
– Тася, Ника! – крикнула я, не отводят глаз от лица Умарова. – Идите сюда, перекусите сначала!
Девчонки, как кони загромыхали, и Умаров отпустил меня резко, отходя на приличное расстояние. Он пока не дошел до той степени мудачества, когда лапают женщин при собственных детях.
У меня дрожали руки, когда доставала воздушный творожно-ягодный пирог и наливала девочкам чай. Умаров пил свой кофе и ловил каждое мое движение, нервируя. Дверь мягко хлопнула,
– Та-ак, – протянула, в столовой с коробкой появившись, – кому свист бокс?
– Мне!
– И мне! – закричали подружки. Елена Ивановна на Умарова с легким недоумением взглянула – он не смотрелся органично в нашей девичьей компании. Но я точно знала, что он «сладкого» хочет больше прочих…
– Дмитрий уже уходит, – спокойно произнесла, холодным взглядом отвечая ему: тысячу раз нет!
– Проводите меня, Екатерина? – с достоинством и уважительно произнес, словно не пытался пять минут назад навязать мне свою близость.
Причин отказать при свидетелях, тем более детях, не было, поэтому я отлипла от самого дальнего угла и вышла из столовой, предварительно бросив на Елену Ивановну выразительный взгляд. Она, кажется, поняла.
– Я хочу тебя, Катя, – как данность озвучил Умаров. Без рук, горящих взглядов, лишних эмоций. – И ты будешь моей, – затем вышел.
– Офигеть! – всплеснула руками я. В моем же доме мне объявляют, что меня хотят и плевать, что мне противно!
Я вернулась в столовую и покачала головой на вопросительный взгляд няни. Нет, мне нужен совет того, кто разбирался в мире современных козлов.
– Свет, – взяла телефон и в спальню ушла, – если через пятнадцать минут заеду, кофе попьем?
– Ой, Кать, у меня аврал…
– Света, очень нужно. Меня в собственном доме снять пытались. Агрессивно.
– Я не поняла, почему ты еще не у меня?!
Быстро сменив домашний прикид на модный спортивный костюм и короткую куртку, я поцеловала девочек (им обеим захотелось) и убежала.
Через пятнадцать минут мы устроились в фитнес-баре с полезнейшими овощными смузи и нулевым мозговым штурмом.
– Что делать, Свет? Рассказать Марине?
Она, задумавшись, жевала стебель сельдерея и вроде в уме прикидывала что-то.
– Марина эта, говоришь, знает о его похождениях, но молчит?
– Почему молчит? Пытается скандалить, но… – я развела руками.
– Кать, не знаю… – протянула Светка. – Ты крайняя останешься, зуб даю.
– А что делать? Как от него отбиваться?
– Пригрозить, что жене расскажешь?
– Не работает.
– Хм… Пригрози мужем.
– У меня нет, – напомнила я.
– Скажи, что продолжаешь с ним спать, а если реально еще раз оборзеет, поговори со этой Мариной.
Приняв ее совет за план, я во вторник лично привезла Нику в школу. Мне с учителем поговорить нужно было по поводу следующих спортивных сборов, чтобы пару дней из каникул захватить без справки. Я как раз машину разблокировала, когда проезд перекрыл гигантский тонированный «Рендж Ровер». Какая пошлятина! Вадим в двадцать пять такой же трюк провернул, но в тридцать пять плюс… Это ужасно дешево и безвкусно выглядело. Тогда тоже, кстати, но Полонский… Он слишком нравился мне, хоть и не признавалась до последнего.