Мой дорогой возлюбленный
Шрифт:
– Ещё раз простите. Я буду рада заплатить за вашу химчистку, – в качестве ответного жеста вежливости предложила она. Это казалось верным решением, чтобы он понял, что я действительно ужасно себя чувствую из-за случившегося.
– Да, чёрт возьми, ты заплатишь! – рявкнул он.
– Дмитрий, – предостерёг его Алекс.
Слёзы уже щипали уголки ее глаз.
– Мне так жаль.
Схватив кожаную папку, он запихнул какие –то документы.
– Спасибо за чудесный ланч, Лилианна, – мило улыбаясь, поблагодарил Алекс.
Как такой приятный мужчина мог работать на такого безжалостного негодяя?
Взяв подписанный чек, Лилианна тут же заметила, что он совсем не оставил ей чаевых. Что ж, ясно. Уверенная, что это покроет его расходы на химчистку, она рассчитывала на них. Естественно, ей было неизвестно о стоимости химчистки костюма стоимостью восемь тысяч долларов. Да и кто же покупал такие дорогущие костюмы? У неее даже машины в такую цену не было.
Миллиардеры. Нет, мультимиллиардеры. Вот кто покупал костюмы за восемь тысяч долларов и платил пять тысяч за ланч.
Лилианна силилась не вспоминать о Дмитрии Сауриди, его ужасном нраве, совершенных губах, злобных взглядах и презрении ко всем. Она хорошо справлялась, пока два часа спустя ее не вызвали к гостевому столику.
– Лилианна? – обратился к ней незнакомый мужчина, когда она подошла.
– Да, – настороженно ответила Лилианна.
– Мистер Сауриди попросил передать это вам, – произнёс он, улыбаясь точь-в-точь как Алекс-ассистент перед своим уходом. Оба мужчины своим видом выказывали ей свою жалость. Ей тоже следовало пожалеть их. Они работали на мистера Сауриди каждый божий день. Ей довелось обслуживать его лишь в течение часа, чего оказалось более чем достаточно. Он протянул ей конверт с написанным на нём изящным почерком моим именем.
Снедаемая любопытством, что же всесильный мистер Сауриди мог прислать обычной официантки несколько часов спустя них катастрофической встречи, Лилианна поддела пальцем уголок конверта и разорвала бумагу. Возможно, он испытывал чувство вины, что не оставил ей чаевых. Это было бы мило с его стороны. Вытащив листок бумаги, Лилианна ахнула.
– Что там? – поинтересовалась Анжела, одна из посудомойщиц.
– Счёт за часовой сеанс химчистки в пятьдесят семь долларов!
– Зачем кому-то передавать тебе счёт из химчистки? – на лице Анжелы отразилось недоумение, схожее чувство овладевало и ею.
Он отказал ей в огромных чаевых, а теперь прислал ей счёт за чистку его брюк? Этот мужчина обладал состоянием, которое она никогда в жизни не скопит, а теперь просил возместить ему эту сумму? Никогда за всю свою жизнь она не испытывала такого бешенства. Часть ее хотела швырнуть этот чёртов листок бумаги в мусорную корзину. Пусть хоть всех своих помощников пришлёт, чтобы получить свои треклятые пятьдесят семь долларов. Она не станет платить их.
Чем больше Лилианна
Безумие. Если этот мужчина думал, что она выплатит ему деньги, когда он изловчился подбросить ей счёт, то он глубоко заблуждался. Она заметила, что он прикрепил свою визитку, чтобы она знала, куда отсылать деньги. Засунув визитку и счёт к себе в карман, Лилианна сняла каблуки. Лилианна перекинула свою сумку-рюкзак через плечо и забрала свои чаевые за день, которых набралось чрезвычайно мало. На улице стоял пасмурный день, но температура была довольно приятной. Идя к автобусной остановке, она миновала банк, и тут ее осенило. Лилианна собиралась заплатить Дмитрию Сауриди за его химчистку, при этом заставив почувствовать себя негодяем за то, что потребовал с нее это.
***
Получить пропуск на пятьдесят четвёртый этаж, как оказалось, не так-то просто. Несмотря на странное, по мнению охраны, содержимое ее сумки и ее внешний вид: белая рубашка, потертые джинсы и спортивные кроссовки– Лилианна оставалась чужестранкой на чужой земле. У каждого присутствовавшего в вестибюле имелся электронный пропуск и модный портфель. Ей пришлось едва ли не распрощаться с жизнью и показать свои водительские права, чтобы ее пропустили к лифту. Добравшись до этажа, предоставленного «Сауриди корпорэйшн», она встретилась с новой чередой препятствий. Ей следовало бы понимать, как будет трудно встретиться с главой крупной организации.
– Но у вас назначена встреча? – в который раз спросил ее сидящий за конторкой мужчина.
– Не совсем, но мистер Сауриди попросил, чтобы я кое-кто занесла ему, – ответила Лилианна, зная, что не похожа на человека, который бы обычно приносил мистеру Сауриди что-нибудь, кроме кофе.
У него ужасно болела голова. В висках пульсировала кровь так, что даже таблетки перестали действовать.
Час назад он кричал на всех подряд по совсем незначительным причинам. Семь лет он возглавлял фирму, опираясь на свои знания и навыки.
Отец Дмитрия умер от сердечной недостаточности, а мать…
Он криво усмехнулся, погружаясь в прошлое. Его мать было шлюхой, которая забеременела от его отца. Она не смогла сделать аборт, ведь срок был уже большой и пришлось рожать. Она родила Дмитрия и бросила его к отцу. Отцу, который, убедившись, что это его сын, принял его, но не смог дать достойной любви.
Дмитрий был единственным наследником всего состояния греческого миллиардера, но это не делало его счастливым.
Когда в дверь постучали, то он прокричал:
– Войдите!
Алекс открыл дверь и представил девушку, которая вошла, словно она была королевского рода. Незамужняя Лилианна Кларк пришла на аудиенцию к Дмитрию, Королю Нефтяного Бизнеса.
– Вас желает видеть мисс Лилианна Кларк, сэр.
Дмитрий Сауриди оторвал взгляд от бумаг на своём столе, и ее сердце затрепетало. Вся ее уверенность, с которой она шла сюда, кажется, растаяла только при виде его. На мгновение на его лице промелькнуло удивление, затем сменившись некоторого рода изумлением. А губы сложились в некое подобие кривоватой ухмылки.