Мой друг Иисус Христос
Шрифт:
Силье больно ударила меня по спине и закричала:
– Николай, сделай что-нибудь! Бутылка попала ей в горло!
И тут Марианна упала. Из нее выплеснулось еще немного крови, а затем глаза ее закрылись. Она была мертва.
Внезапно все понеслось стремительно. Я повалился на пол, прижал ее тело к себе и начал задыхаться, прокручивая в голове какое-то подобие молитвы:
– СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ СПАСИ ЕЕ
Камилла в истерике извинялась,
– Николай, отпусти ее, чтобы она могла вздохнуть.
Я в недоумении поглядел на нее, потом на Марианну, которая смотрела на меня мутным взглядом. Мне надо было отпустить ее, а я прижимал все сильнее. В этот момент я испытал странное, незнакомое ощущение. Мое дыхание стало удивительно легким, из живота исчез стягивающийся узел. Марианна потеряла сознание и истекала кровью, но она жива. И она сама, и врачи утверждают довольно уверенно, что она никогда не умирала. Они говорят, что кровь пошла из-за прикушенного языка, а от шока она потеряла сознание. Но я знаю лучше. Дело не только в языке и в шоке. Я вглядываюсь глубоко в ее глаза и говорю:
– Мне кажется, я счастлив.
Она не слышит меня – она еще не пришла в себя.
«Скорая» забрала Марианну, а к автобусу стали стягиваться люди. Силье объясняла спасателям, что Марианна наткнулась на дверь шкафа. Я шатался вокруг. Я хотел ехать в больницу вместе с ней, но Силье вытащила меня из машины. Я не переставал целовать Марианну, пока ее не увезли, и повторял: «Мне кажется, я счастлив». Она улыбнулась. В какой-то момент она даже отчасти поняла меня и попыталась сама что-то сказать, но не смогла, потому что у нее сильно распух язык. Она потянулась ко мне, но Силье отстранила меня. «Скорая» уехала, и я остался с Силье. Отсутствие Марианны сказалось на мне незамедлительно – мое тело сразу забеспокоилось. Я огляделся:
– Где она?
Силье схватила меня и потянула к автобусу:
– Где кто?
– Где Камилла?
Она затолкнула меня в автобус и закрыла двери изнутри:
– Я ее отпустила.
Я бы убил Камиллу. Она должна поплатиться за то, что сотворила с моей Марианной. А вместо этого я оказался запертым с Силье, которая принялась с любопытством меня разглядывать. Что она на меня так вытаращилась?
– Где она? – яростно прошептал я.
– Я понятия не имею, Николай.
Рядом со мной на сиденье лежала гитара. Я взял ее, ожидая от Силье какой-то реакции, но реакции не последовало, и я треснул гитарой об пол. Раздался адский грохот,
– Все равно это была не ее гитара, – сказала Силье.
В дверь постучали:
– Ты там в порядке?
– Да, все нормально. Оставьте нас в покое.
А я стоял и пыхтел.
– Я выйду и отыщу эту тварь!
Но Силье преградила мне дорогу:
– Нет, Николай, ты останешься со мной.
Воздух вновь потяжелел. Я был весь переполнен гневом, который необходимо было каким-то образом выпустить наружу.
– Почему ты на меня так странно смотришь?
Я не осознавал этого, но ее взгляд меня провоцировал. Она молчала. Мы стояли совсем рядом, и ее рука коснулась моего бедра, от чего меня поразила мгновенная судорога. Я наклонился и помассировал ногу. Силье засмеялась.
– Почему ты смеешься?
– Ты все еще страдаешь от судорог?
Я покачал головой, она соблазняющим жестом протянула ногу, и я в раздражении схватил ее. Она чуть дернулась от испуга, и я тут же отпустил:
– Не трогай меня, Силье, не сейчас.
Нужно было выбраться наружу. Нельзя оставаться с Силье. Но она снова встала у меня на дороге.
– Мне надо идти.
– Нет, Николай, нельзя. Я хочу, чтобы ты остался со мной.
Между нами было всего лишь несколько сантиметров этого густого воздуха. Она смотрела мне в глаза. Я отодвинулся от нее, но она опять подошла ближе. Больше мне некуда было отходить. Она ждала, что я теперь буду делать. Я взорвался довольно быстро. Она стояла так близко, как только можно было придвинуться ко мне, не касаясь. Она заигрывала со мной. И это было сексуально.
– Силье, отойди.
Но она не отходила, и я не выдержал. Схватив за шею левой рукой, я притянул ее голову к своему лицу, поцеловал и запустил правую руку ей в штаны. Я попытался войти в нее пальцем, но не смог: она крепко сжала ноги. Она не хотела. Тогда я ее отпустил.
– Извини, я просто подумал, что ты не против. Не надо было… Я люблю Марианну, – промямлил я.
Силье совершенно не выглядела испуганной. Она продолжала стоять на месте в полуспущенных штанах. Я почувствовал отвращение к самому себе. Она молчала. Я снова попытался уйти, но она опять перегородила мне дорогу к выходу. Я больше не злился. Мне было неловко и страшно.
– Неужели ты так и не позволишь мне уйти?
Она покачала головой. Затем повернулась ко мне спиной, стянула штаны, взялась руками за спинки двух стульев и наклонилась вперед. Я в смятении пыхтел.
Она стоит передо мной с задранной кверху задницей и блокирует выход. Я подхожу к ней поближе, затем вновь отхожу и наконец встаю сзади, вытаскиваю член и всовываю его, стараясь протолкнуть как можно глубже. Она молчит. Как только я кончаю, а происходит это довольно быстро, она отталкивает меня. Я падаю на пол и сижу на коленях, пока она надевает трусы и штаны. Я чувствую себя отвратительно и грязно. С глубоким вздохом она проходит мимо меня к дивану, радостно взглянув на меня, сидящего на полу с голым задом. Теперь она смеется: