Мой форвард
Шрифт:
Во время ужина родители решили сообщить мне «радостную» новость.
Я недавно поняла, что у них вообще странное представление о хороших новостях. Оказывается, они уже купили квартиру и хотят меня тоже забрать туда. А Я НЕ ХОЧУ!
В этой ссоре я отстаиваю свое право голоса как никогда! Больше они моей жизнью распоряжаться не будут! Хватило навязанного жениха, от которого я не знаю, теперь, как избавиться.
Отец протягивает руку за столом и накрывает мою.
– Родная, я найму бабушке сиделку, она сможет быть с
Выдергиваю свою руку. Об учебе моей они, видимо, даже не подумали!
– Я начала ходить в школу! Мне что предлагаете, снова ее менять?
– Да ты всего ничего проучилась, а там будет хорошая гимназия.
Папа удивляется моей настойчивости, надеясь переубедить. Они все равно меня не поймут, пытаться объяснить им что-то смысла нет, поэтому беру другую тактику. Сама накрываю его руку, сжимая, и с мольбой прошу:
– Папа, я никогда ни о чем тебя не просила, но сейчас такой момент настал. Разрешите мне остаться жить у бабушки, пожалуйста…
Делаю глубокий вдох, затем выдох. Мое сердце учащенно бьется, руки дрожат. Сейчас решается моя судьба и я это понимаю. Я не могу снова переехать!
Смотрю на остальных членов семьи. Мама ждет папиного решения, не влезая в разговор. Да, она ничего и не решает. Бабушка тоже делает вид, что очень занята изучением своего салата в тарелке. Но я точно знаю, что они внимательно слушают весь разговор. Папа внимательно смотрит на меня, затем выдает:
– Ну хорошо, - и когда я уже хочу встать и повиснуть на его шее договаривает, - НО, никаких футболистов рядом. Ты же помнишь, что у тебя теперь есть жених?
Хочется закатить глаза, но я не позволяю себе такой вольности. Он, итак, пошел на уступку, поэтому улыбаюсь и просто киваю в знак согласия.
На следующий день в школу прихожу безумно довольная. Димка приходит позже, и, немного постояв в нерешительности, все-таки проходит к моей парте и садится вместе со мной.
Смотрю только вперед, чтобы не выдать своих чувств. Ванька, повернувшись ко мне, подмигивает, широко улыбаясь. Улыбаюсь ему в ответ. Хороший он парень.
Весь класс мигом начинает гудеть, оценивая его поступок. Лена с такой ненавистью смотрит на меня, что мне даже как-то не по себе.
– Захлопнитесь!
– отмахивается от всех Димка, поворачивает голову в мою сторону и тихо спрашивает:
– Ты переезжаешь?
Смотрю на него внимательно. Вроде обычный вопрос, но этот жест, как он проводит рукой по волосам, выдает его с головой.
Нервничает.
Улыбаюсь и отвечаю ему вопросом на вопрос:
– А надо?
В этот момент с него слетает напускное безразличие. Сморит мне в глаза, затем на волосы, губы, подбородок, а у меня возникает ощущение, что он ласкает меня рукой в тех местах, где касается его взгляд. Закрываю глаза, представляя все это. Выдыхаю и открываю.
Глава 16
Ира
Сказать
У Вани недавно узнала, что Лена, негласно, но считается девушкой Димы. Мне неприятен этот факт. И она сама мне тоже неприятна. По сути, наши чувства взаимны.
Дима отворачивается от меня и начинает смотреть вперед, вальяжно рассевшись на стуле. И только потом, как бы между прочим бросает:
– Нет…
– Мой ответ тоже нет, я остаюсь, – тихо шепчу ему, потому что пришла учительница и урок уже начался.
– А как же родители? – тоже переходит на шепот Дима.
– А что с ними? Они переедут, а я останусь с бабушкой жить. Они уже большие, я думаю, справятся и без меня.
Улыбаюсь.
Он бросает короткий взгляд на меня и снова смотрит вперед. Училка начинает объяснять тему сегодняшнего урока. Я открываю тетрадку и в это время слышу от него:
– Не будешь жалеть об этом?
– Никогда! – пылко шепчу я, может быть слишком громко потому, что Ольга Николаевна обращает на нас внимание и недовольным тоном задает вопрос:
– Я вам не мешаю? А ну-ка Костров, повтори, что я сейчас сказала.
Он недовольно заказывает глаза и встает со своего места.
Я хватаю первый попавшийся листок и начинаю писать, поворачивая в его сторону.
– Анна Ахматова – известная поэтесса, поэт периода Серебряного века в русской литературе, - читает он на листке, я смотрю на училку, ее удивление на лице неподдельное, а он тем временем продолжает, - особенностью лирики Ахматовой является ее драматургичность, напряженность, что достигается постепенным повышением интонации стиха.
– Хм, ну хорошо, - решает не сдаваться преподавательница, - может быть Романова прочитает нам наизусть какое-нибудь ее произведение?
Пффф…
– Легко!
Встаю со своего места.
– Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или со скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина…
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор все как будто больна.
Дима
Просто улет!
Как у нее это получается быть лучшей, даже не прикладывая усилий? Смотрю на Ириску и не могу скрыть своего восхищения. Так выйти из ситуации сможет не каждый. Даже преподавательница не может остаться равнодушной. Хвалит ее за идеально прочитанный стих и продолжает урок.
Ириска садится и задорно улыбается мне. Мельком показывает язык и как ни в чем не бывало начинает писать то, что диктует училка.