Мой французский вояж
Шрифт:
Он еще спрашивает! Мы снова расселись по машинам. Прежде чем тронуться, Сергей посоветовал нам выключить, наконец, мигалку с сиреной.
Кое-как мы развернулись на прямом участке дороги и поехали в сторону города. Но в сам город въезжать не стали, свернули направо в объезд и, пропетляв минут двадцать, подъехали к небольшому лесочку. Пассажиры первой машины выгрузились полным составом. Сергей пошел к нам, остальные двинулись к зарослям.
– Эту операцию, строго говоря, проводит местная полиция с Интерполом. Мы передали им сведения о всей этой компании,
– Обещаем, – ответили мы дружно.
И он повел нас в лес. Никакой это оказался не лес, а так, рощица. На опушке расположился командный пункт. За столом сидело руководство. Собинов, какой-то полицейский чин в форме и еще один мужик в гражданском.
Коротко переговорив между собой вполголоса, они встали и вышли на открытое пространство.
Собинов взял громкоговоритель.
– Всем находящимся в доме. – И он начал поименно перечислять всех бандитов, с кличками. – Приказываем сдаться. Вы окружены силами швейцарской полиции. Учитывая тяжесть совершенных вами преступлений, имеем приказ живыми вас не брать.
– Правда, что ли? – обалдело спросила я у Сергея. – Ничего себе гуманная Европа.
– Да нет, конечно, это чтобы подстегнуть процесс. Все равно здесь, кроме нас, по-русски никто не понимает, – прокомментировал Серега.
– Выходить по-одному, руки за голову. На размышление даем десять минут, потом штурм.
Я огляделась, повсюду вокруг небольшого деревянного коттеджа виднелись вооруженные полицейские в касках и бронежилетах.
Через девять минут дверь открылась, и бандиты по одному с поднятыми за голову руками стали выходить на поляну. Здесь их встречали, обыскивали и по-очереди в наручниках отводили в машину.
Но вышло наружу только шесть человек. Не хватало Прилизанного. Собинов тоже это заметил. Допросили сидевших в машине.
В это время специальная группа обыскивала виллу.
Из показаний следовало, что часа два назад Прилизанному позвонили, и он отправился на встречу с шефом. Уехал на микроавтобусе. Никаких подробностей не сообщил.
В коттедже нашли целый арсенал оружия и, кроме того, солидную сумму денег. Как объяснили нам ребята, этими деньгами с подручными расплатился Мравинов.
Когда вся бравая компания в наручниках была загружена в полицейский фургон, все улики собраны и упакованы, полиция и представители Интерпола загрузились в свои авто и уехали. Мы остались впятером. Собинов с уже знакомой насмешливой улыбкой обратился к нам.
– Ну, что, друзья мои, пора на больничные койки? Вам, Василий Никанорович, долечиваться, а Юлии Павловне врачевать свежие боевые раны. – И он повел нас под белы рученьки к машине «Скорой помощи». Усадив нас, он позвонил доктору Бота и возвестил ему о скором возвращении сбежавшего пациента, угнанной машины и моем визите. Мне обещали выделить соседнюю с Василием палату.
Собинов сел за руль, и вся компания не спеша двинулась к больнице. Всю дорогу мы
Владимир Кириллович участия в беседе не принимал, только странно поглядывал на нас в зеркало заднего вида.
Глава 41
Мы уже три дня нежились в клинике. Доктор определил у меня сотрясение, чего и следовало ожидать. Поэтому все три дня я лежала в койке, развлекал меня Василий, когда был свободен от процедур или когда я не спала – меня активно потчевали успокоительным. Иногда меня вывозили на балкон подышать свежим воздухом.
Собинов у нас пока не появлялся, говорил, что занят. Но сегодня обещал прибыть лично и рассказать, как обстоят дела. Особого беспокойства с момента гибели Мравинова мы не испытывали и теперь, вспоминая перипетии наших странствий, находили в них все больше забавного. Единственное, что глубоко огорчало нас обоих, это гибель Сергея.
В начале четвертого, когда мы как раз отобедали, появился долгожданный Владимир Кириллович. Принимали его у меня в палате, очаровательной комнате в светлых персиковых тонах, с салатовыми шторами в цветочек и мягкими плюшевыми креслами. Не палата, а будуар светской львицы. Мужчины расположились в креслах, я, как царица Савская, возлежала на ложе. Оглядев нас с серьезным лицом, Володя заговорил.
– Ну, авантюристы-любители, горе-сыщики и проклятие всего преступного сообщества, вижу, довольны собой?
– А в чем, собственно, дело? – искренне оскорбилась я.
– Хуже нет, когда попадается вот такая взбалмошная особа, и охраняй ее вопреки ее собственным усилиям.
– Это кто это взбалмошная особа? – взвилась я в кровати. – Вася! – кинула я боевой клич, призывая к оружию своего рыцаря.
Василий расправил плечи, выставил вперед пудовый подбородок и попер на Собинова.
– Я бы попросил выбирать выражения!
– Ну вы, Василий Никанорович, рядом со своей боевой подругой просто ангел небесный. Хотя… Чего стоит ваша очаровательная выдумка с переодеванием в женское платье и попыткой ловить на живца. Правда, этого живца фиг поймаешь! – подмигнул он мне.
Я пребывала в нерешительности, счесть это за комплимент или за очередную издевку? Решила не рисковать и сочла за издевку. А как следствие, ринулась в наступление.
– Хотела бы я знать, как бы вы его выследили без меня? Да я его вам на блюдечке с голубой каемочкой доставила.
Лицо Владимира Кирилловича посуровело и утратило всякую веселость.
– Вы, Юлия Павловна, своими безответственными действиями чуть не сорвали нам прекрасно подготовленную и четко отработанную операцию. Не говоря уже о том, что едва не лишились жизни. Меня в данном случае радует только то, что ваш соратник по безумствам был изолирован в клинике. Хотя он и оттуда умудрился внести свою лепту сумбура и неразберихи. Хуже нет, когда дилетанты путаются под ногами. Да еще и такие активные. – Он тяжело вздохнул.