Мой французский вояж
Шрифт:
– Может, ты есть хочешь? – спросила я у нервно ерзающего Василия. – У меня борщ есть.
– Нет, спасибо. Да сядь ты наконец! – нетерпеливо вскрикнул миллионер.
Ишь, раскомандовался, подумала я, однако села.
– Ну?
– В общем так. Я с Ленкой развелся.
– Поздравляю.
– С бизнесом все нормально. Теперь, после того как этот гад накрылся, я еще кое-что прикупил.
– Отлично. – Никак не могла я взять в толк, к чему он клонит.
– Ну и вот. – Он встал и забегал по кухне. – Не умею я всего этого!
Чего он не умеет, недоумевала я.
– Выходи за меня
– В каком смысле? – окончательно запуталась я.
– Ты что, издеваешься? – вытаращился он на меня, но, видимо, взглянув повнимательнее, понял, что нет.
Моя реакция помогла ему расслабиться и собраться с мыслями, тем более, что самое главное он уже сказал.
Глубоко вздохнув, Василий Никанорович сел.
– Понимаешь, когда мы вернулись, у меня и в мыслях ничего подобного не было. Сразу делами занялся. С лахудрой этой развелся. Все, думаю, хватит с меня семейной жизни, сыт по горло. Ну и стал жить себе дальше. Только чувствую, пусто как-то. Пока с тобой по заграницам бегали, вроде друг все время рядом был. Все время чувствовал, что вместе мы. Не знаю, как объяснить. И стали мне все чаще слова твои вспоминаться, помнишь, ты меня тогда в Ницце пожалела до слез. И стало мне все тоскливее и тоскливее. Съездил, с детьми увиделся. Не помогло, они уже большие выросли, чужие мы с ними. Говорить особо не о чем. И знаешь, понял я вдруг, что ты у меня самый близкий человек на всем белом свете. Вон сколько мы всего пережили, и ты ни разу меня не бросила. Жизнью, можно сказать, рисковала. Да я сам для тебя на все готов. Понимаешь? Никому тебя в обиду не дам. И как только это понял, только о тебе и думаю. Последние две недели совсем извелся. А потом, думаю, какой же я дурак! Мне такой шанс судьба послала, может, я наконец-то нормальную семью заведу. Где меня самого любить будут, а не бабки мои. Вот. – Он взглянул на меня, встал со стула и сделал уж совсем невероятное. Встал на одно колено, взял меня за руку, вынул из-за пазухи коробочку, щелкнул замочком, и я увидела в ней колечко со славненьким таким брильянтиком, размером с вишню. Ладно, вру, не с вишню, но уж с садовую малину точно!
– Юлия! Ты выйдешь за меня замуж? – торжественно спросил он.
Еще ничто в жизни не производило на меня такого сильного впечатления. Я сидела в полном ступоре. Шевелиться не могла, по щекам текли слезы, и вроде бы я глупо улыбалась.
– Так ты согласна? – заволновался жених.
Наконец я очнулась. Молча кинулась ему на шею. Вот, чего мне, оказывается, все это время по-настоящему хотелось! Василия! Все это время я безумно по нему скучала, просто не хотела самой себе признаться или боялась.
– Значит, да? – все никак не мог успокоиться Василий.
– Да! Конечно! – оторвала я от его плеча заплаканное лицо.
– Уф! Ну, слава богу! – облегченно вздохнул Вася. – Так переволновался, вспотел весь. Можно я пиджак сниму?
– Сними. – Я высморкалась в салфетку.
– Поверишь? Два дня почти не ел на нервах и не спал почти. Как школьник, честное слово. А ну, думаю, выгонишь. Совсем, скажешь, спятил. У тебя-то, вон, целое семейство. Тебе и без меня неплохо. – Он кивнул на стенку, всю завешенную нашими фотографиями.
– Знаешь,
– Правда? – обрадовался Василий.
– Правда. Я думала, ты обо мне уже сто раз забыл. Даже не позвонил ни разу.
– Да я хотел. Только боялся. Правда. Говорю же, чувствовал себя как дурак малолетний. Знаешь, даже пару раз у дома тебя караулил. На другой стороне дороги в машине сидел. Ждал, когда ты с работы вернешься. Дети у тебя прикольные. Парень здоровый такой, спортом, наверное, занимается? И дочка просто красавица. Вся в тебя.
– Кстати. Они скоро вернутся. – Оторвала я взгляд от кольца, которое все время вертела на пальце.
– Тогда я в машину пошел. Отметить же надо!
– Зачем? – заволновалась я.
– Ну как? Такое событие! Женимся!
– Да нет. В машину зачем?
– А, так я всего накупил. Подарки всем и к столу. Я сейчас, быстро.
И он помчался. Я тоже помчалась к себе в комнату. Хотелось в такой вечер быть красавицей.
Я успела подправить макияж, надеть шелковое шикарное платье с эффектным поясом и нарядные туфли. Василий уже по-хозяйски шуровал на кухне.
– Можно? – заглянул он ко мне.
– Да. Ну как?
– По-моему, ты всегда неотразима. – Но подумав, добавил: – Сегодня особенно.
– Спасибо!
– Как думаешь, твоей дочери понравится?
И он показал обалденный комплект из белого золота.
– Что это?
– Тифани.
– Не жирновато будет? – с сомнением спросила я.
– Будущему ребенку? Ну уж нет. Скажет еще, что ты за скупердяя замуж выходишь. А это вот парню. – И он показал какой-то чемоданчик.
– Что это?
– Новый комп. Жутко навороченный. Я в них не шарю, но взял самый дорогой.
На кухне он вывалил банку черной икры, шампанское, фрукты, конфеты, торт и мой любимый палтус холодного копчения. С детства его обожаю.
Когда через пятнадцать минут домой ввалились дети, Вероника теперь таскала Дениса с собой на курсы английского и всячески учила уму-разуму, стол был уже накрыт.
Я при полном параде вышла в прихожую.
– Мусь, ты что такая нарядная? – полюбопытствовала дочь.
– У нас гость. Раздевайтесь, проходите на кухню.
Детишки были заинтригованы. То ли еще будет!
Со времени моего возвращения они ни разу не слышали о господине Ползунове. Да и вообще подобного поворота никто не ожидал.
Войдя на кухню, они чинно поздоровались, Василий нервно пожал Денису руку. Представив гостя во всей красе, я усадила компанию за стол и торжественно возвестила, пытаясь справиться с распиравшими меня волнением и радостью:
– Мы с Василием решили пожениться.
У деток отпали челюсти. Картина Репина «Не ждали».
– Мам, ты это серьезно? – недоверчиво переводила взгляд с меня на жениха Вероника.
– Это тот насос, с которым ты по Европам каталась? – сурово спросил Денис, буравя будущего родственника взглядом.
Василий почувствовал легкое удушье и попытался ослабить галстук.
– В общем, да. И вы, кстати, в некотором роде тоже. Ваши путешествия организовал Василий Никанорович. Мы с ним в Европе попали в одну серьезную переделку, и, чтобы с вами не случилось беды, он отправил вас от греха подальше.