Мой грешный маркиз
Шрифт:
— Ты можешь доверять мне, — прошептал Макс и накрыл ладонью ее руку, все еще лежавшую на его щеке. — Я все для тебя сделаю, Дафна.
— Только не откроешь свое сердце, — вздохнула она. — И теперь я знаю почему. Все дело в том, что ты начал за мной ухаживать скорее из-за соперничества с Альбертом, чем из-за меня.
— Господи, дай мне терпения! — взмолился Макс, отпрянул от нее и отвернулся.
Судя по всему, он был до крайности раздражен.
— Очень хорошо! — рыкнул он, спустя минуту. — Ты хочешь услышать правду? Пожалуйста. — Макс медленно повернулся. В его глазах больше не было ни злости, ни раздражения. Только боль и усталость. — Это правда, что нужда в наследниках
Дафна вздрогнула — таким пронзительным был его взгляд — и почувствовала, что слабеет. Этого нельзя допустить, напомнила она себе.
Макс потряс головой.
— Все изменилось с того момента, как я впервые увидел тебя. Изменилось во мне... в моей душе. Чем больше я узнавал о тебе...
— Не говори так, — поспешила возразить Дафна все еще настороженно. — Слишком поздно. Я тебе не верю. Я знаю, сколько лжи ты нагородил.
— Клянусь святым Михаилом, это чистая правда.
Дафна испугалась. Она снова ощутила неодолимую тягу к этому мужчине, чувствуя его искренность.
— И дело не в твоей красоте, — добавил он. — Я и раньше знавал очень красивых женщин. Но среди них не было ни одной, похожей на тебя. Никто из них не мог заставить меня поверить им.
— Ты мне доверяешь?
— Я сказал тебе об этом в первый же день, когда появился в вашем доме.
— Тогда почему ты не можешь быть со мной более откровенным?
— Не знаю, — ответил он едва слышно. — Так было всегда. А ты нашла меня на балу у Эджкомбов и была единственной, кого интересовало, уйду я или останусь. — Он некоторое время молча смотрел на девушку, потом отвел глаза. — В ту ночь я вынужден был уйти, это правда, но уже тогда знал, что ты единственная женщина, которая мне нужна. И всякий раз, когда мы встречались, моя уверенность в этом только крепла. — Он сделал паузу. — У меня нет привычки показывать свои чувства. Но если все сказанное тебя смущает, то лишь потому, что ты меня смертельно пугаешь.
Дафна тщетно пыталась осознать его слова.
— Я тебя пугаю? — недоверчиво пробормотала она. — Этого не может быть!
Макс уныло кивнул.
— Я пытался найти разумное объяснение своей одержимости, убеждал себя, что речь идет о браке по расчету ради наследников. И мне не о чем беспокоиться. Но я лгал себе. Это совсем не то, что я чувствую.
— А что ты чувствуешь, Макс?
Он задумался, словно пытался заглянуть себе в душу.
— Я чувствую себя потерянным. Поверь, Дафна, это непривычное чувство для человека, который всегда точно знает, что делает.
Слезы жгли глаза Дафны. Ей хотелось обнять мужчину, прижать к груди, успокоить. Он — признанный эксперт во многих вопросах — оказался совершенно беспомощным, когда речь зашла о делах сердечных. Она нужна ему, это ясно.
— Я никогда не испытывал ничего подобного, — снова заговорил он. — А я многое пережил в своей жизни. С мыслью о тебе я просыпаюсь утром и засыпаю вечером. Не пойми меня превратно. Потерянным я чувствую себя только без тебя. А с тобой испытываю огромную, безграничную радость. И если я слишком сильно стремился тебя получить, то лишь потому, что отчаянно боялся потерять.
— Я не хочу в тебя стрелять, — сказала Дафна, борясь со слезами. — И ты не сказал ничего нелепого. — Она села на ближайший тюк сена — слишком уж дрожали ноги.
— Жаль. — Макс открыл глаза. — По непонятной причине я считал, что ты чувствуешь то же самое. Но вчера ты сказала, что между нами все кончено. Я не понял почему. И сейчас не понимаю. — Он устало пожал плечами. — Не знаю, что еще нужно сделать, чтобы завоевать тебя. Я испробовал все. Ничего не помогло. Вчера, когда я понял, что теряю тебя, то не сдержался.
— Да, наверное, Макс. Ноя видела, как Альберт провоцирует тебя, — сказала она. — Мы оба знаем, что ты мог причинить намного больше вреда братьям Кэрью, если бы захотел.
Он пожал плечами, избегая ее взгляда.
— Я обещал однажды, что никогда и никому не позволю оскорбить тебя в моем присутствии. А он это сделал. Но все равно я должен был разобраться с ним позже, а не у тебя на глазах. Впрочем, хватит об этом, — решительно заявил он. — Я не прошу прощения. Ты была права, решив от меня избавиться. Да будет так. Я просто хотел сказать... мне жаль, что я так сильно... столь разными способами давил на тебя, хотел заставить сделать то, что нужно мне. Важно то, чего хочешь ты. — Он еще раз вздохнул, встряхнулся и громко сказал: — Я приму любое твое решение. Если тебе нужен друг, я им стану. Если ты не захочешь больше меня видеть, я постараюсь не попадаться тебе на глаза. Если ты собираешься спускать собак на любого идиота, который тебя потревожит, дай мне знать. Я уважаю любое твое желание. Главное, чтобы ты была счастлива.
Дафна почувствовала, что не в силах больше сдерживаться. У нее дрожали губы, и говорить было очень тяжело. А надо было. Настало время последнего признания. Она отчаянно боялась его произнести, но так уж все сложилось.
— Макс, я всегда хотела только одного — выйти замуж за мужчину, который любил бы меня ради меня. Неужели я прошу многого?
— Вовсе нет. — Через мгновение он уже был рядом и опустился на колени рядом с тюком сена, на котором она сидела. Он взял ее за руки, заглянул в глаза и тихо сказал: — Можешь на это рассчитывать.
— Макс. — Дафна опустила голову. Несколько слезинок упали на сплетенные руки.
Маркиз прижался лбом к ее лбу и несколько мгновений молчал, будто собирался с силами.
— Дафна!
— Да? — Ожидая, пока Макс заговорит, она затаила дыхание.
— Если я люблю тебя ради тебя, — едва слышным шепотом проговорил он, — будешь ли ты любить меня ради меня? Не из-за титула и богатства, зная, что я иногда веду себя, как злобный ублюдок. Сможешь ли ты полюбить такого человека?
— О, Макс! — Дафна не сразу вспомнила, что надо дышать. — Я уже его люблю.
Он чуть отстранился и внимательно посмотрел ей в глаза. На его лице застыло странное выражение.
— Что ты сказала?
Дафна кивнула:
— Ты все правильно расслышал. Именно поэтому я пыталась вчера положить конец нашим отношениям.
Маркиз нахмурился.
— Извини, не понял. Ты хотела положить конец нашим отношениям, потому что любишь меня?
— Да. Я не могла этого вынести. Неужели непонятно? Ты наглухо отгораживался от меня — и я не хотела, чтобы моя любовь осталась безответной. Мне оставалось только уйти, пока еще были силы. Я не желала обрекать себя на ад, всем сердцем любя того, к кому не могла пробиться. Мне нужно было, чтобы и меня любили.