Мой худший друг
Шрифт:
Переворачиваюсь на спину, наблюдая в окно, как на улице начинает светлеть.
Ровно через час у Андрюхи звонит будильник. Коридоры медленно оживают. Из-за двери начинают доноситься голоса.
Нехотя поднимаюсь с кровати, принимаю душ. Рассматриваю свою физиономию в зеркале. Как такового синяка вроде нет. По крайней мере, это не выглядит так, словно меня кто-то отметелил.
На выходе из комнаты затягиваю на шее этот ненавистный галстук, но, когда дохожу до первого этажа, он уже болтается в расслабленном
Первой стоит лабораторная по химии.
Жму Кайсарову руку и падаю за парту. Этот гад вчера специально меня дразнил, инженер человеческих душ, блин.
Арина появляется в классе одной из последних. Улыбается Дану и, отодвинув свой стул подальше от меня, усаживается за парту.
У нее приятные духи, подмечаю уже на автомате. Что-то сладкое, но не приторное.
Волосы собраны в высокий хвост, поэтому я четко вижу ее профиль. Залипаю на губах и чувствую, как в улыбке изгибаются мои.
Знаю, что она видит мой взгляд. Сложно не заметить, когда на тебя так пристально и открыто таращатся. Но вида не подает. Сидит и смотрит четко перед собой, иногда что-то щелкая в телефоне.
Поправляет воротничок рубашки, случайно задевая меня локтем, и, вздрогнув, отодвигается еще дальше. Меня же снова прошибает. От какого-то мизерного скольжения ее локтя по моему предплечью. Секундное дело, заставляющее плавиться разум. Если так и дальше продолжится, не уверен, что сдержу свое слово о ее покое, который я обещал ей на целую неделю.
Химик, зашедший в класс сразу после звонка, дает задание по лабораторке и открывает свой ноутбук. Мы с пацанами уже давно просекли, что он рубится в игрушки по сети, пока весь класс пишет эти долбаные самостоятельные.
Два опыта. Одна задача.
Громова делает все молча. Записывает что-то в тетради, переливает вещества из пробирки в пробирку и снова пишет.
Я в химии ноль. Абсолютный. Данная наука меня не прельщала никогда.
Тоже молчу. Вроде как обещал до нее не докапываться. А когда пытаюсь объяснить ей, что из-за нашего тандема и шкала оценок у нас другая, она просто закрывает уши руками. Что за детский сад?
Химик собирает тетради и спустя пятнадцать минут объявляет оценки.
– Тимофей – два, что неудивительно. Арина – пять, но, так как вы работаете в паре, общий балл – три с плюсом, каждому.
– Что? Почему? – Громова застывает с нервной полуулыбкой.
– Работа в тандеме, Громова, помнишь? – подсказываю ей, за что получаю тычок локтем в бок.
– То есть из-за его тупости страдать должна я? – она вскакивает из-за парты и гневно стреляет в меня глазами. – Серьезно?
– Успокойтесь, Громова, и присядьте.
По классу прокатываются смешки. Янка ржет громче всех.
– Не
Звенит звонок, и все высыпаются в коридор.
– Ты не мог сказать, чтобы я дала тебе списать?! – орет на меня, когда в классе остаюсь я, она, Дюша и Валентин Александрович.
Последний с удивлением пялится на происходящее.
– Даже до такого твой мозг не додумался?
– Я, вообще-то, пытался тебе сказать, – пожимаю плечами, – ты уши закрыла.
– Серьезно? Это не такие вещи… Блин…
Я выхожу из класса, и она, прихватив сумку, несется следом.
– Стой! Стой, Азарин!
На нас с интересом посматривают, но, видимо, сейчас ее это вообще не волнует.
Поворачиваюсь к ней лицом, убирая руки в карманы брюк.
– Ну чего еще?
– Ты же специально. Мне вообще эта тройка не нужна. Понимаешь?
– Это всего лишь тройка.
– Всего лишь? Тройка! – она яро жестикулирует и в какой-то момент попадает рукой мне по плечу. – Это даже не четверка!
– Ты че, троек никогда не получала?
Громова нахохливается и резко отворачивается.
– Реально? Ты не получала троек?
– Боже, да с кем я вообще об этом говорю, у тебя половина табеля – неуд.
– Я бы попросил, – улыбаюсь и отталкиваю ее с прохода к окну.
– Не трогай меня! У нас уговор, ты обещал!
– Ты встала посреди дороги.
Она закатывает глаза и, круто развернувшись, шурует в противоположную сторону от кабинета, где будет следующий урок.
Ладно, допустим…
– Ну хочешь, я поговорю с химиком, – иду за ней, чувствуя себя полным идиотом.
– Мне от тебя ничего не нужно. Просто отстань.
У Громовой просто талант выбешивать, но я все равно тащусь за ней хвостом.
Арина забирается на подоконник в конце коридора и вытягивает из кармана пиджака телефон. Я стою напротив. Руки все еще в карманах, только теперь крепко сжаты в кулаки. Раздражает этот игнор, а еще мысли, что лавиной лезут в голову.
Ее улыбка приводит в бешенство. А быстро щелкающие по экрану пальцы как прямая подсказка, что она с кем-то переписывается.
Снова Антошка?
Ревность желчью поднимается по пищеводу, обжигая гортань. Нужно просто отсюда свалить и не строить из себя мазохиста. Но нет, я продолжаю стоять тут, как врытый в землю столб.
Вопль, доносящийся откуда-то сбоку, действует на нервы.
– Скучали?!
Катька, как настоящий тайфун, привлекает к себе все внимание в коридоре и с громким хохотом запрыгивает мне на спину.
– А вот она я, – треплет мои волосы. – Мамочка вернулась! Ариш, ты чего?
Почти сразу замечает Аринкину кислую мину, которая не меняется даже с Катькиным появлением.