Мой худший друг
Шрифт:
– Я уже заметила, что несильно спешил.
– Громова, ты чего вечно такая пассивно-агрессивная, а?
– Трудное детство, – кривлю губы и отворачиваюсь к окну.
Про себя же думаю: «Ну включи ты уже обогрев…» Пока он там трындел, я сидела в холодной машине.
Тим щелкает по консоли, врубает музыку и выезжает на дорогу. Вообще, я Азарину по жизни не доверяю, но, к моему удивлению и даже небольшому разочарованию, водит он лучше чем сносно. Даже упрекнуть не в чем.
Ноги начинает медленно
– Приехали.
Тим чуть притормаживает, дожидаясь, пока поднимется шлагбаум, и съезжает на подземную парковку.
Квартет жилых корпусов, прекрасно вписывающийся в архитектуру старой Москвы, и правда расположен в четырех минутах езды от ресторана. Если не включать в это время светофоры и заторы.
Ценник на элитное жилье здесь начинается от ста пятидесяти миллионов. Это я уже гуглю. Стоит пройти вдоль улицы никуда не сворачивая, и обязательно упрешься в упомянутый Булгаковым парк.
– Красиво, – говорю, как только мы выходим из лифта. – Надеюсь, в этот раз ты не запрешь меня на чердаке? Или что тут, мансарда?
Азарин ухмыляется и, отрицательно покрутив головой, пропускает меня в квартиру.
В принципе, ничего неожиданного. Их дом я видела, было бы глупо полагать, что квартира чем-то уступит.
– Ванная направо. Полотенца и халат там есть. Можешь выбрать что-нибудь из моего шкафа, если в халате будет некомфортно.
– Кто ты и куда дел Азарина, м? – разуваюсь и, оттянув мокрое платье от груди, смотрю на Тима.
– Направо, – игнорирует мой вопрос.
Для убедительности, видимо, показывает мне направление ладонью, а сам идет в противоположную сторону.
Если наш поцелуй подействовал на него так отрезвляюще и превратил из сатаны в ангела, я готова провернуть этот номер еще раз. Исключительно в интересах собственного спокойствия.
– А машинка где?
– Рядом с ванной прачка.
Рядом с ванной…
Закрывшись изнутри, быстренько снимаю платье и колготки. Резинка намокла и мерзко впиявилась в кожу на талии, оставляя после себя красный след.
Протерев живот краем намоченного полотенца, укутываюсь в огромный черный халат, который взяла с полки. Он там был не один, а целая стопка, и все в прозрачных пакетах. Полотенца, кстати, тоже. Видимо, это апартаменты. Удобно, вроде и в своей квартире живешь, а сервис как в отеле.
Вышмыгнув в прихожую, нахожу ту самую дверь рядом и закидываю вещи в машинку. Ставлю среднюю температуру. Время она выставляет сама, всего каких-то полчаса. Плюс минут двадцать сушки.
Медленно прогуливаюсь по коридору, абсолютно не желая увидеть то, что вижу.
Одна из дверей приоткрыта, и я мельком замечаю Азаринский силуэт. Судя по всему, это спальня, по которой он расхаживает в одних джинсах и снова треплется по
Тим смеется, и я вздрагиваю, снова приклеиваясь глазами к его спине, да и хорошо сложенной фигуре в целом. Подгибаю пальцы на ногах, чувствую, как краснеют щеки. К ним обильно приливает кровь. Это стыд, что я подсматриваю, или волнение?
– Громова, подглядывать нехорошо, – он резко оборачивается, обрубая свой разговор, чем застает меня врасплох.
Я просто стою и продолжаю на него пялиться.
– Я… я не на тебя смотрела вообще, – переступаю порог и, поддев с кровати толстовку, кидаю ему в руки. – Оденься.
После такого конфуза единственное, что мне остается, это вести себя наглее, чем я есть на самом деле. Поэтому уверенно останавливаюсь в центре комнаты, бегло осматривая помещение.
Большая кровать, плазма в полстены, плейстейшен, встроенный в стену шкаф, ну или гардеробная.
Ближе к окну заваленный бумажками стол, на котором расположилось три стоящих полукругом монитора.
Интересно.
Азарин одевается, а я делаю уверенный шаг к этому самому столу.
Упираюсь пальцем в листок с расчетами. С какими-то сложными расчетами, кажется, это статистика. Случайно задеваю рукой мышку. Один из экранов подсвечивается. Вместо стандартной картинки рабочего стола там черное полотно, которое исполосовали бледно-голубые цифры и буквы. Коды шифрования?
– Это твое?
Медленно разворачиваюсь к Тиму, который, как оказалось, уже стоит за моей спиной.
– Нет, – подается чуть вперед, чтобы заглушить подсветку монитора. – Отец, пока мама в Барселоне, иногда ночует тут. Видимо, поюзал мой комп.
А, ну тогда все встает на свои места.
– Кстати, химию можно будет пересдать в понедельник. После шестого урока жду тебя в лаборатории.
– Хорошо. И я тебя прошу, на этот раз просто спиши все у меня.
Азарин кивает и смотрит на дверь. Ну да, я без спроса вторглась к нему в комнату. Ускорив шаг, выхожу в коридор. Тим идет следом.
– Машинка, думаю, еще минут пятнадцать будет стирать, – обхватываю свои плечи, чувствуя, как при каждом моем шаге края халата ударяются о лодыжки.
– Ладно.
Да что с ним сегодня такое? Вечно не заткнешь, а сегодня просто слово не вытянешь. Хотя я же сама хотела, чтобы отстал. Вот он и отстал, даже дружелюбие проявляет.
Так и подмывает спросить про тот дурацкий поцелуй, но я держу язык за зубами. Не стоит обострять только начинающееся налаживаться общение.
И все же зачем он тогда меня поцеловал?
Хоть вопрос о нашем поцелуе и не дает покоя, воспламенившаяся во рту жажда волнует куда больше.
– Где кухня? Хочу попить.