Мой император
Шрифт:
Но Его Величеству было далеко до синего неба, что люди смотрят и не дышат. А меня как-то эти взгляды... возмутили! Чего уставились? Ни разу императора танцующим не видели?
— Равена, почему вы молчите?
Нет, мы танцуем или болтаем? Вы уж определитесь, Ваше Величество, я ведь мысли еще пока читать не умею!
— А что я должна говорить?
Меня наклонили, затем подняли, прокрутили, подкинули, снова наклонили, а желудок вспомнил о коварном пирожном...
— Вам нравится вечер? – лучше вопроса Орино не нашел.
Ну, вечер как вечер. Радовало только предстоящее отправление домой. А еще жутко хотелось полетать на драконе... Террочка моя, как ты там в этом ужасном загоне?
— А мою дракошку кормят хотя бы? – неожиданно спросила
Император улыбнулся, затем нахмурился, прокрутил меня вокруг своей оси и ответил:
— Кормят-кормят, ест как не в себя, – усмехнулся Орино.
О, это она умеет! Терра вообще, хоть и маленькая по меркам драконов, но прожорливая до ужаса. Особенно сладкое обожает, а папа меня постоянно ругает, когда я ее лакомствами балую. Но как такое милейшее существо можно не баловать?!
— А сахар ей даёте? – снова спросила я, Орино покачал головой и сжал мою талию сильнее.
— Никогда бы не подумал, что вы такая заботливая, – протянул он с сомнением в голосе.
— И что же заставило вас сделать такие выводы?
С удовольствием послушаю сей увлекательнейший рассказ. Я, стало быть, подозреваю, что мои выходки незамеченными не остались, но я ведь ничего такого предосудительного не делала, верно? Подумаешь, в старуху превратилась, комнату разнесла, нет, половину комнаты! Одевалась не очень, воняло от меня, обед испортила, мага чуть не задушила (а вот об этом император не знает!), принца в статую превратила и – да! — ещё тогда Его Величество в лягушку заколдовала, точно! Так... На этом мои пакости заканчиваются. Наверное. Ну, всего не упомнишь. В любом случае, не понимаю, почему его сероглазие так не лестно отзывается в мой адрес.
— Мое пристальное наблюдение за вашим поведением во время пребывания в моем замке, фьёрина, – пояснил Эххимари. Как-то весьма туманно.
И тут я заметила одну вещь, которая просто вывела меня из себя. Вещь эта называлась "морда", и принадлежала она одной такой сладко-приторной блондинке. Меня аж перекосило, потому что эта морковка сейчас порхала в объятиях принца Айвана, то и дело заливаясь смехом от какой-то глупой ерунды, которую он ей шептал.
— Ах, Айван, вы бесподобны! – прощебетала она, едва ли не запутываясь в складках собственного платья. Да в каждом ее движении столько фальши скользило, что меня распирало от желания выдрать ее тщательно уложенные локоны, чтобы вызвать хоть какую-то настоящую эмоцию, пусть даже это и будет непомерная ярость. А принц – вы поглядите только!
– прям расцвел, чуть не плодоносит уже! Ни тебе извечного сарказма, ни ухмылки, ни язвительности, ни даже похоти - этакий сладкий пирожок с пикантной изюминкой в виде хитрого блеска в глазах. Руки чешутся стереть эту широкую улыбочку с его просветлевшего лица! Со мной он отнюдь не был таким уж душкой, черт бы побрал этого каре-зеленоглазого!
— Вы намереваетесь сломать мне ключицу, Ваше Высочество? – вывел меня из пучин злости голос братца этого иблиса!1
— Нет, что вы, – я расслабила руки, отводя взгляд в сторону. А он так и возвращался к этой вечно хохочущей графине! И чего она там хохочет-то?! Хоть бы подавилась смехом для приличия, а то так вообще не интересно! Ух, я бы тогда позлорадствовала. Впрочем, что мешает мне...
Оттолкнув императора, я сделала два шага в сторону и схватила пролетающий мимо золотистый локон. Дернула со всей силы, наблюдая, как визжит при этом фьёрина Миори, с истинным наслаждением на лице.
— Равена! О, боги, что вы делаете?! – меня схватили за локти и оттащили от жертвы, я и не сопротивлялась. Кое-кто обзавелся плешью, потому что волосы все еще зажаты в моем кулаке. Графиня верещала так, что уши закладывало, но меня это мало волновало.
— Мои волосы! Мои волосы! – ревела она, хватаясь за голову. Пришло мое время хохотать, не так ли?
— Равена! Вы сегодня какая-то
Посмотрела через плечо Его Величества, танцующей пары там уже, естественно, не было, но Айван и Миори стояли поодаль, и принц наливал графине вино в бокал. Эта картина никаких чувств, в том числе и ненависти, у меня абсолютно не вызвала. Ну, наливает и наливает, мне-то что? Б-рр! Так и серийным убийцей заделаться недолго! Пора заканчивать с вином, пусть даже и только два бокальчика.
— Налить вам вина?
Его Величество подвел меня к пуфику и взял в руки бутылку.
— Благодарю, не стоит, – подозрительно косясь на гранатового цвета жидкость, отказалась я. С меня хватит на сегодня выпивки. А вообще мне пить нельзя даже вино и даже всего два бокальчика. Помнится, мы с сестрой как-то на мое пятнадцатилетие выбрались в столицу ночью. Нас тогда еще торговец тканями подвез, байки травил всю дорогу! Так вот, заглянули мы в таверну, заказали бутылочку сентайиского, поиграли в кости с троллями, выпили по чарке. А дальше я помню только обрывки чего-то невероятного и абсолютно безумного. Кажись, под моими ногами бочка, и я вовсю пляшу кшалю под бубен, стуча каблучками и двигая плечиками. Потом на шум ввалились орки, затянули "Шаманку", подкидывали меня по обычаю, а Олли скакала вокруг и хлопала в ладоши. Хорошо запомнился крепкий поцелуй с одним молодым магом, который тоже на веселье заглянул. Целовался он, как бог! В итоге проснулись мы с Олеандрой в той самой таверне. Я на плечах у мага, сестра – у некроманта. Повсюду орки вперемешку с троллями храпят, хозяин таверны вообще на люстре болтался. В руках я зажимала ту самую бутылку, которая даже на половину выпита не была! Бубен разбитый вдребезги около шамана, что на четверть в окно высунулся и так уснул, лежал. Это повезло, что я мага разбудила, и он нас с сестрой за пару минут до дома домчал, даже в постели мягко приземлил, а то хватись слуги, – не миновать праведного гнева папочки! Так-то он до сих пор ничего об этой истории не знает. Ну, или только я так думаю.
— Ваше Высочество, давно хотел вас спросить, вы знаете какие-нибудь национальные танцы? – поинтересовался император, смахивая светлые пряди со лба.
— Ну, кшалю знаю, – почему-то краснея, говорю я. Просто, по сути, принцесса вообще такие таверные танцы знать не должна. Хотя, из всего того, что я делала в этом замке, порядочная девушка (и даже не королевских кровей) не должна делать ничего.
— О! – возглас Орино был каким-то слишком уж восторженным и ничего хорошего не предвещал. — Мой брат обожает этот танец! Правда, пока не встретил ни одной фьёрины, знающей его...
— Не сказала бы, что хорошо знаю... – с сомнением протянула я. Но судя по загоревшимся энтузиазмом глазам императора, надежда оставалась только на то, что у него есть еще один брат.
— Это не важно! Вы хотя бы знаете его название – уже хорошо!
Так, похоже, Орино всерьёз уцепился за эту идею.
— А может не надо, а? – с самым жалостливым видом я попыталась хоть как-то отговорить его. Но было поздно.
— Маэстро! Кшалю, пожалуйста!
Я глянула на музыкантов умоляющим взглядом. У них не должно быть бубна, вон, скрипки какие-то, барабан, а бубна нет. Хи-хи, еще не все потеряно! Ну что, съел, император!
И тут мое лицо резко бледнеет и вытягивается. Один из музыкантов достает откуда-то самый настоящий шаманский бубен. Тит твою раз! Вот из какой такой черной дыры он его вытянул, а? Дать бы мне сейчас этого шамана – я ему бы голову открутила!
Однако поздно уже причитать. Шаманский агрегат отбивает ритмичные звуки, заставляющие мои ноги стучать каблучками в такт. Император хлопает в ладоши, согласно мелодии, приседая. Чье-то резкое "Хе-э-й, кшаля!" заставляет меня подпрыгнуть и громко топнуть.