Мой инферно

Соул Таня

Хотя я даже за деньги не стала бы. По крайней мере, верила, что не стала бы. И эта мысль всё испортила. На мгновение я взглянула на этих людей через ту же призму, что и Дэй. «Людишки», — прозвучал его голос у меня в голове. Так он их называл. Так он называл и меня в том числе.

«Нет, Алиса. Так не пойдёт. Не позволяй ему перетянуть тебя на свою сторону. В свой безрадостный демонический мир».

Решительно отбросив чужую призму мировосприятия, я отправилась узнавать своих новых коллег. Записала, как кого

зовут, какая должность, где сидит. Уточнила, чем занимается. И с удивлением обнаружила, что в офисе творился невероятный бардак. Должности назывались по-разному, а обязанности были одни и те же. Делать то, что говорит им Дэй. А это могло быть что угодно.

— День на день не приходится, — объяснила мне Сабина, щуплая брюнетка, отвечавшая якобы за связи с общественностью. — Иногда работы почти нет, а иногда… — она вздохнула. — И задания бывают… разные.

Обойдя всех, я сделала неутешительный вывод, что работёнка мне досталась непростая. Под стать моему начальнику. Он, к слову, по-прежнему находился у себя в кабинете и разговаривал с кем-то по телефону. Будто почувствовав на себе мой взгляд, повернул голову и ухмыльнулся. Жестом подозвал меня к себе.

Чёртовы прозрачные стены! И чего ему не сиделось в уединении?

— Передать что-то сотрудникам? — спросила я, заглянув в приоткрытую стеклянную дверь.

— Нет. У тебя есть пожелания насчёт обеда? — он показал на циферблат электронных часов, стоявших на его столе. Была уже половина первого — как раз время для трапезы.

— Да как-то… нет, — промямлила я в ответ.

Сам вопрос звучал для меня чересчур. «Пожелания насчёт обеда». Пока училась, я ела в столовой или готовила сама. Совсем редко выбиралась куда-нибудь в кафе. Поэтому не было у меня никаких пожеланий. Еда есть еда.

— Тогда сам решу, — ответил он и вернулся к телефонному разговору. — Давай встретимся в Шарри. И как ты слышал, я буду не один.

Руки похолодели, а на сердце стало тяжело от дурного предчувствия. Он собирался с кем-то встретиться, и вряд ли это был человек. Ещё один демон.

— Что-то я не голодна, — перебила его, снова привлекая к себе внимание. — Ты иди. А я лучше здесь чего-нибудь перекушу.

— Я не спрашивал, пойдёшь ты со мной или нет, — хотя слова звучали резко, лицо Дэя не выражало злобы. На губах растянулась привычная ухмылка. — Меня интересовали только твои предпочтения.

— Но я не голодна.

— Врёшь, — его ухмылка стала шире. — К тому же обед будет деловым. Твоё присутствие необходимо по работе. Сегодня мы встречаемся с клиентом.

«Ты встречаешься, а не мы», — хотелось его поправить, но я, сцепив зубы, сдержала порыв, напоминая себе, что нужно быть женственной и милой. Взгляд Дэя вспыхнул насмешкой. Он с любопытством наблюдал за моей внутренней борьбой, тем самым напоминая, что для него мои мысли и желания — открытая книга,

которую он почитывал от скуки.

Условившись о времени встречи, он положил трубку и взглянул на меня. Я ждала продолжения издевательских шуточек, но вместо этого он сказал:

— Не бойся. Он хоть и демон, но тебе ничего не сделает. Он из низших и знает своё место.

— И какое оно? Его место.

— Оно вдалеке от тех людей, кого я считаю своими.

Если бы эти слова произнёс человек, они могли бы прозвучать возвышенно. «Мои люди», мои соратники, мои друзья. Но Дэй говорил о нас совсем в ином ключе. Его люди — это его собственность. От мысли об этом стало мерзко.

— Поразительная способность портить самой себе настроение, — сказал Дэй, выходя из-за стола. — Даже у высших демонов такой нет.

— Ты не мог бы хоть ненадолго убраться из моих мыслей? — я снова начала закипать. Хотя раньше подобных эмоциональных всплесков за собой не замечала.

— Не поверишь. Если бы мог, то проводил бы в них намного меньше времени, — ответил он, но не сказал, что не заглядывал бы в них совсем. — Увы, нам обоим придётся смириться. Ты слишком громко думаешь.

— Тогда буду думать ещё громче, — огрызнулась я. — Тебе назло.

Когда мы выходили из офиса, мои щёки по-прежнему полыхали от гнева. Сегодня мои эмоции бросало из крайности в крайность. И совладать с собой никак не получалось. Дэй галантно открыл для меня дверь машины. И поверх гнева меня накрыло ещё и неловкостью. Несколько минут назад мы ругались. Ну зачем вести себя так, будто всё было с точностью до наоборот?

— Разве не в этом смысл? — спросил Дэй. — Ругались не мы, а ты. Я всего лишь тебя раззадоривал. Оказывается, мне нравится, когда ты злишься.

Стоило слову «нравится» слететь с его губ, как он нахмурился. Кивнул на салон машины, мол, не испытывай моё терпение и залезай.

— Тебя не поймёшь, — бросила я, пока он ещё не успел захлопнуть дверь.

Обойдя машину спереди, он сел на водительское.

— Мне не нравится то, что мне нравится. Конечно, такое трудно понять, — он повернул ключ зажигания. — Вот твоё платье, например. Оно тебе так идёт, что меня это ужасно бесит.

— А ещё что тебя бесит? — спросила я, а сердце уже пульсировало где-то в горле. И в ушах.

— Твоё смущение. Как сейчас.

Наши взгляды встретились, и в его зрачках заплясало пламя. В машине стало душно. Летящее платье на мне казалось теперь шубой. Хотелось скинуть его, чтобы хоть немного охладить этот жар.

— Даже не думай, — прошептал Дэй.

— О чём?

— Лучше вообще ни о чём не думай, — он прикрыл глаза и медленно качнул головой вправо, потом влево. Будто хотел сбросить наваждение. — Надо было оставить тебя в офисе, — сказал он, возвращая внимание на дорогу. Машина тронулась с места.