Мой кошмарный принц
Шрифт:
— Хорошо, а от меня при таком раскладе ты что хочешь, Родя?
— Подробностей. И ты сам понимаешь, ребята все равно в это полезут, так что лучше под нашим контролем, — привел железный аргумент Мирославцев, предвосхищая споры. На лице Андрея Игоревича отобразилась борьба: у него все никак не проходило ощущение дежавю. Когда-то у него уже происходил похожий разговор с другом, и последствия были очень печальными. Поэтому он, на мгновенье замерев, вдруг неожиданно обратился к Стасу:
— Мой тебе совет — увези куда-нибудь сестру, чтобы она во все это точно не
Ася невольно опустила глаза — она прекрасно понимала, почему отец это сказал. И поддерживала его в этом стремлении. Хотя в глубине души жило опасение, что так могут поступить и с ней. Несмотря на то, что она уже взрослая.
— Понял, — Стас даже не стал спорить, видимо, сам опасался, что Власта во что-нибудь влезет. — Организую.
— А ты, — Андрей Игоревич перевел взгляд на дочь. Этого-то она и боялась. Кажется, придется сейчас отстаивать свою взрослость и независимость. — Ты никуда не лезешь. Делаешь только то, что тебе скажут. И ничего кроме. Думаешь о собственной безопасности и…
— И не тыришь чужие письма, — с ухмылкой закончил за него Родион Константинович и усмехнулся, глядя на стремительно краснеющую Асю. Вслед за ними к девушке повернулся и Стас, пытаясь разобраться, что же все-таки имелось ввиду.
— Какие письма? — не понял он, чувствуя, что разгадка где-то совсем рядом, кажется, протяни руку, задай нужный вопрос — и он все поймет.
— Сейчас это не имеет значения, — кинула девушка сердитый взгляд на Мирославцева. Она не на секунду не усомнилась — детектив сказал про письма не зря. Судя по всему, Белозеров его впечатлил, и он решил кинуть тому подсказку. Небольшую, всю картину он все равно сопоставить не сможет, но зацепку ему дали.
— Ну, мне кажется, это что-то важное и интересное, — заспорил Стас, косясь на Асю. Ее реакция говорила о многом — кажется, он на полшажочка приблизился к тайне. И опять дверь захлопнули.
Его замечание привлекло внимание Андрея Игоревича.
— А ты что так заинтересован-то? — полюбопытствовал он, разглядывая незнакомого паренька.
— А я зять ваш будущий, — невозмутимо отозвался Стас. Словил прицельно брошенную заботливой «невестой» подушку и добавил, — возможно.
— Папочка, он труп будущий, — отозвалась Ася, не сводя взгляд с соседа. — И даже без возможно. Дядя Родя, меня Кир же отмажет?
Мирославцев не ответил. Он был слишком занят — ржал. Громко, весело, от души. Наглость парня ему откровенно импонировала.
— Так, я понимаю, это сейчас немного не в тему, — Строганов-старший оставался максимально спокойным. — Но что здесь происходит?
— А это как в песне, «здравствуй, камикадзе», — Ася примеривалась, чем бы еще можно стукнуть «женишка». Как-то он вообще…не в тему был.
— Цыц, спокойно, — поднял ладони вверх Белозеров. — Ты все-таки женщина, а не боец без правил.
— Точно суицидник, — продолжал веселиться Мирославцев. — Ребят, мы вам не мешаем? Кнопка, потом его прибьешь, наедине. Авось и внуки у Андрюхи появятся.
Ася наградила его испепеляющим взглядом, снова плюхнулась на диван, как примерная девочка сложила ладони
— Давайте все-таки вернемся к нашему вопросу. Ты ведь знаешь, кто тот судья?
Отец оценивающе оглядел обстановку, помолчал пару минут, а потом выдал:
— Конечно, знаю. Аристарх Кириллович Дробицкий. И, откровенно говоря, я очень удивлен, что они смогли его подкупить. Я с ним сталкивался по работе неоднократно, его очень ценят за неподкупность. Собственно, поэтому мы с Олегом Беляевым, следователем, ведущим это дело, и были спокойны. А тут…
Андрей Игоревич запнулся, но было и так ясно, что же он хочет сказать. Ася не стала дожидаться завершения его речи и задумчиво заметила:
— У всех есть слабости. И не обязательно деньги. Жены, дети, любовницы… Главное, знать, на что надавить. Тебе ли об этом не знать, папа? Вы когда меня искали, тоже за все хватались. Думали, что твои расследования имели к этому отношение.
Сказала, и только потом сообразила, что ляпнула и перед кем. Как-то она сильно расслабилась, забыла, что у некоторых актеришек ушки на макушке. Слишком уж кому-то было любопытно.
— А ведь девочка права, Андрюха, — тороплив заметил Родион, заметивший заминку крестницы. И в этот момент Ася как никогда обожала его! — С нашей стороны мы должны посмотреть, чем они так зацепили Дробицкого. Деньги деньгами, но там вполне мог сработать метод кнута и пряника.
— Кстати, по поводу директора художественной галереи, на которую все хотят повесить, — Андрей Игоревич задумчиво потер пальцем подбородок, — надо бы навестить галерею. Посмотреть, что там творится. Мы ее подозревали, что с ней не все просто. Но там к ней не прикопаешься.
— Так давайте мы с Асей сходим туда? — предложил Стас. — На выставку какую-нибудь. Сыграем парочку. Так сказать, разведка боем.
— А это идея, — согласно кивнул Андрей Игоревич, про себя решив, пусть лучше дочурка в художественную галерею сходит, чем еще куда-нибудь полезет. — Только ты фамилией не свети.
— Если что, моей представится, — невозмутимо пожал плечами Стас, явно продолжая изображать из себя камикадзе.
— А ты, — внимательно посмотрел на него Родион Константинович, — забираешь сестру и усылаешь ее на недельку подальше отсюда. По-хорошему, и сокола этого ясного, — перевел он взгляд на Марка, — стоит куда-нибудь отправить. У Аси ему лучше не светиться, учитывая, что Андрей связан с этой историей.
— Я никуда не поеду, — твердо заявил Марк. — Я это заварил, я и должен разбираться.
— На даче у моей сестры поживешь, — коротко распорядился Мирославцев. — Денек тут перекантуешься, завтра тебя заберу. А пока все, детишки, отдыхайте.
Глава 27
Асе не спалось. Она чувствовала себя полной идиоткой, сидя в темноте перед включенным ноутбуком, но не могла ни уснуть, ни работать. Слишком многое произошло из того, что давило на нее морально. И она ничего не могла с этим поделать.