Мой личный доктор
Шрифт:
— Нет! Не пойду! Всю ночь там отпахал!
Доктор Зло ещё раз жадно осматривает меня с нескрываемым интересом. И, засунув медкарту под мышку, шагает мимо меня.
Внутрь квартиры! Прямо в обуви! Без приглашения! Совсем офигел!
Из-за пульса, бьющегося в ушах, я не могу начать ругаться. Опять падает давление. А ещё я дышу как при острой нехватке кислорода.
Кажется, у меня появилась Ткаченкофобия — это такое заболевание, для которого характерна патологическая боязнь закрытого пространства,
Глава 12
— Он педиатр, что ли, не пойму?
— Мама, ну какой педиатр, ей-богу? — Веду плечом и сжимаю недовольно губы. — У нас что, дети в доме есть? С чего вдруг у меня в кровати будет спать педиатр?
— А с чего у тебя в принципе в кровати спит какой-то доктор?
— Ну потому что он устал. У него было много пациентов срочных всю ночь.
— А, ну это всё меняет, — понимающе приподнимает брови, поправляя очки, слышу — издевается.
— Мама?!
— Сейчас терапевта не дождёшься, разве что с давлением пятьсот на триста, и то скажут: фигушки, вызывайте скорую и умирайте по дороге в дежурную. А тут пришёл сам и спит. Поэтому я и решила, что он педиатр.
— Очень логично, прям очень-очень, Наталья Викторовна.
— Ну не все такие умные, как моя дочь, не каждому достаётся должность завуча в школе, некоторые просто ведут кружок по рисованию.
— Изостудия — это не просто кружок по рисованию. У вас в Доме учителя есть мольберты и палитры, значит, вы почти что приличное учебное заведение.
— Так почему он здесь спит, доченька? Этот твой «не педиатр».
— Потому что он травматолог, а у меня куча травм.
— О как. Интересное дело, когда у меня начались проблемы с коленями, Лев Валерьянович ни разу не приходил ко мне спать. Это инновационные методы лечения, что ли, не пойму? У вас, молодых, сейчас всё по-особенному.
Закатываю глаза.
— Слушай, доченька, а он красивый, может, мы не будем поливать его из чайника и ты ляжешь рядом?
— С какой целью, мама?
Мы стоим у изголовья моей двуспальной кровати, наблюдая за тем, как Ткаченко, развалившись поперёк, обнял подушку и сладко спит.
— С такой, что тебе тридцать пять, а у меня всё ещё нет внуков.
— То есть ты, Наталья Викторовна, хочешь внуков от кого попало?
— Ну почему же сразу от кого попало? Сама же сказала, что молодой человек — доктор.
— И в каждой перевязочной у него по невесте.
— А нам только семечко нужно. Ты всё равно уже не сможешь с кем-то жить, разве что с Хомей, слишком затянула, привыкла одна. А вот внуки у меня должны быть.
Вздохнув, командую:
— Поливай!
— Не могу. А если молодому человеку не понравится, что мы разбудим его таким образом?
— Ему и не
— В тридцать пять лет таких мужиков из квартиры не выставляют. Уля, он же как зарытое в земле сокровище.
— Этому сокровищу, мама, от твоей любимой доченьки нужно только одно!
— Что не так уж и плохо, когда тебе тридцать пять!
Охаю.
— Давай мне, мама, чайник, я полью его сама.
— Последние пальцы поломаешь. Тяжёлый чайник на четыре литра. Куда его удержать двумя пальцами?! Как вообще получилось, что этот привлекательный мужчина с высшим медицинским образованием валяется у тебя в кровати?
— Он пришёл проверить, с кем я живу. Прошёлся по квартире, покрутил одинокую зубную щётку и розовые тюбики в ванной. И, сняв туфли, грохнулся лицом вниз, заявив, что очень устал.
— Интересный экземпляр.
— Ты и про Шурика так же говорила.
— Он принёс ромашки с маминой дачи, меня подкупило. Но теперь я повелась на внешность и переметнулась.
В стомиллионный раз закатываю глаза.
— Ты будешь лить или нет?
— Ладно, — зажмурившись, мама, в лучших традициях романтической комедии советского кинематографа льёт тоненькую струйку на лицо Ткаченко.
Встрепенувшись, доктор машет руками, отбрыкивается, просыпается.
— Что происходит?
— Это душ, Константин Леонидович, он у нас каждые полчаса срабатывает.
— С ума сошли! — Стряхивает воду с волос.
— Пока нет, но, учитывая чёрную полосу в моей жизни, есть очень большая вероятность, что сойдём.
— Кто вы? — округлив глаза, смотрит на мою маму.
— А сложить два плюс два никак? Это моя мама. Наталья Викторовна. Она пришла ко мне помочь избавиться от вас. Мне надо спать в этой самой кровати, а вы её заняли.
— Вы уже спали сегодня, Ульяна Сергеевна! Достаточно. — Вытирает моей простынёй лицо, косится. — Теперь понятно, откуда у вашей дочери такое искромётное чувство юмора.
Мама заливается смехом, восприняв это как комплимент.
— Он такой интересный.
— Это пока пальцы тебе не прищемил крышкой от унитаза!
Глава 13
— Не слушайте её, Наталья Викторовна. Я таким не занимаюсь, — используя всё своё очарование, улыбается доктор и, поднявшись с кровати, мотает головой, чтобы проснуться окончательно. Тут же начинает медленно расстёгивать пуговицы. — Ну вот, рубашку промочили, теперь ждать, пока высохнет.
Вытаскивает из петель одну за другой белые пуговицы, а я как загипнотизированная наблюдаю за появлением между полами крепкой груди, коричневых сосков, рельефного живота. И кожа у него чуть загорелая, покрытая золотистыми волосками...