Мой любимый шпион

Патни Мэри Джо

Почувствовав, что ей необходимо выговориться, излить душу и избавиться от гнета прошлого, Симон ободряюще подсказал:

– Но?..

Она с трудом сглотнула.

– Поначалу мне хватало страсти, но постепенно до меня дошло, что к любой мало-мальски привлекательной молодой особе женского пола в своей постели он относился бы так же, как и ко мне. Он никогда не видел во мне человека и считал, что его любовницы гораздо интереснее.

Симон мог лишь догадываться, каким мучительным стало это прозрение для преданной юной

жены, которая считала себя любимой.

– Значит, он был глупцом и отнюдь не человеком чести.

– В его понятия о чести не входила верность брачным клятвам. Он сам сказал мне это, когда я бросила обвинения ему в лицо, и даже не рассердился. Он держался покровительственно. Похлопал меня по руке и заявил, что скоро я пойму, как устроен наш мир. – Теперь в голосе ее снова звучали гнев и боль. – Более того, он заявил, что после того, как я подарю ему наследника, а еще лучше – двух, я смогу жить так, как пожелаю.

Симон тихо выругался.

– Ваш муж был недостоин вас!

– Возможно. Но он считал, что достоин моего приданого, а оно было немалым… – Сюзанна осеклась, и Симон принялся утешать ее, поглаживая по спине.

Она вновь заговорила срывающимся голосом:

– После нескольких лет брака – детей у нас так и не появилось – он уже подумывал бросить меня. Считал, что я ни на что не гожусь.

– Будь он трижды проклят, этот болван! – воскликнул Симон.

– Этот человек думал лишь о собственной персоне, но очень заботился о своей репутации, иначе просто выставил бы меня вон. – Сюзанна прикрыла ладонью полные слез глаза. – Все еще гадая, как поступить, он решил, что безопаснее и теплее будет в Неаполе, и взял билеты на судно, идущее туда.

Уже догадываясь, что случилось потом, Симон спросил:

– Но вы не добрались до Неаполя, верно?

Сюзанна кивнула и шепотом ответила:

– На наш корабль напали пираты. Предвидя исход схватки, Жан-Луи пообещал матросам-французам щедрую награду, если его увезут прочь на корабельной шлюпке. Многим не терпелось скрыться, и человек шесть матросов вместе с Жаном-Луи сели в шлюпку и попытались сбежать.

– И бросили вас на милость пиратов, – подытожил Симон голосом, дрожавшим от бешенства.

– Да, разумеется. Я не представляла для него никакой ценности, и таким способом было проще всего расстаться со мной. – Она скривила губы. – Мне повезло: пираты просто взяли меня в плен, – а вот Жану-Луи повезло гораздо меньше. Выстрелом из пушки пираты разнесли его шлюпку. Не выжил никто.

– Бедная моя, – прошептал Симон, привлекая жену еще ближе к себе – так, что она уткнулась лицом во впадинку между его шеей и плечом.

Она вздохнула и глухим голосом закончила:

– Окажись мы с вами в подобных обстоятельствах, вы защищали бы меня, пока сами не погибли бы.

– Да, разумеется, – отозвался Симон, стараясь сдерживать гнев, направленный на давно умершего человека. – Но я сделаю все

возможное, чтобы мы с вами никогда не столкнулись с такой опасностью.

Сюзанна обняла его, постепенно начиная успокаиваться.

– Раньше я никогда и никому не рассказывала о том, что случилось с Жаном-Луи: слишком уж мучительно это было, – а вам смогла.

Его до глубины души поразило ее доверие, и это доверие, несомненно, являлось добрым предзнаменованием для их будущего.

Воплощение нежности и тепла, Сюзанна погружалась в сон; ее голова покоилась у него на плече, а ровное дыхание согревало шею. Он жаждал большей близости – и получил ее, и теперь мечтал подарить ей столько счастья и покоя, чтобы больше ей никогда не пришлось плакать.

И еще он желал… желал…

Симон поразился, внезапно обнаружив, что тепло, распускавшееся в нем, имело не только душевную, но и физическую природу. Да-да, он желал Сюзанну так, как только может мужчина желать женщину. Давно ушедшее из его жизни вожделение вернулось, и теперь он стремился не просто к дружескому общению, о котором они договорились.

Но как же, черт побери, ему теперь быть?

Глава 9

Лежа абсолютно неподвижно, чтобы не потревожить Сюзанну, Симон пытался осмыслить тот факт, что долгие годы его бесстрастного воздержания закончились. И это открытие одновременно вызывало ликование и тревожило. Пожалуй, преобладала радость, но, с другой стороны, подобные изменения могли чудовищно осложнить их брак. Ведь перемены затронули только его, но не Сюзанну. А он поклялся ничем не расстраивать жену…

Если когда-нибудь ее отношение к плотским радостям изменится, он восторжествует, но пока, на неопределенное время, его задача – беречь и лелеять ее, а также научить стрелять и защищаться.

Наконец он уснул, а когда проснулся с первыми лучами солнца, то обнаружил, что голова Сюзанны по-прежнему лежала у него на плече, а рука все так же обнимала его. Лицо же ее во сне стало умиротворенным… и совсем юным. Симон осторожно пошевелил правой рукой, которая затекла во время сна.

Это движение разбудило Сюзанну, и она открыла глаза. Ее волосы очаровательно растрепались, а зеленые глаза напоминали цветом листья мяты.

– Значит, эта ночь мне не приснилась, – сонно улыбаясь, произнесла она. – Из вас получилась чудесная подушка. Не могу вспомнить, когда в последний раз спала так же сладко. А как провели ночь вы?

– Уснул не сразу, – признался Симон. – Но когда все-таки уснул, то крепко и без сновидений.

Сюзанна перекатилась на спину, потянулась, и он отвел глаза, чтобы не видеть, как ее грудь приподнимает тонкую ткань ночной рубашки.

– Может, будем и впредь спать вместе? – Она в смущении потупилась. – Я… никогда еще не проводила с мужчиной всю ночь. Мне понравилось быть рядом с вами.