Мой марафон
Шрифт:
— Назад, Каро! — раздался голос, и они увидели высокого мужчину с бритой головой. В руке у него была бутылка пива.
— Смотри, Ашотик, какой хороший пудель,— сказала тётя Тася про чёрный клубок.
— Этот пудель называется спаниель,— сказал высокий мужчина.— Ко мне, Каро! Познакомься с товарищами.
Ашот протянул Каро ветку, но тот брезгливо отвернулся.
— Возьми,— сказал хозяин, и собака осторожно взяла ветку в пасть. Вова погладил Каро, но пёс не обратил на него никакого внимания.
Это обидело Вову.
— Ходите с ним? — спросил Вовин папа у хозяина собаки.
Папа спрашивал про охоту. Это он от дяди Семь научился так говорить.
— А как же,— ответил хозяин.
— Хорошо работает? — спросил дядя Тигран.
— Имеет «отлично» по всем видам. Он у меня медалист.
— Слышишь? — сказал папа Вове.— Отличник. По всем предметам.
А Вова спросил:
— Он больше не вырастет?
— У него и так самая большая высота для спаниелей,— ответил хозяин.— В холке — сорок пять сантиметров. Понятно?
Вова сказал «понятно» и добавил, что ему тоже обещали собаку.
— Никто тебе не обещал,— сказал папа.
— Нет, обещали, ты забыл,— сказал Вова.— Сами говорили...
— Не ной, прошу тебя,— сказал папа.
А высокий бритоголовый мужчина рассказал, что у Каро энергичный поиск, нешироким челноком, что потяжка у него более быстрая, чем у легавых, и что однажды он причуял бекаса против ветра на расстоянии в двадцать пять шагов.
Папа и дядя Тигран слушали с большим интересом, изредка вставляя: «Да, да, конечно», «Ну, ещё бы», «Ишь какой молодец». Они неплохо поддерживали разговор — ведь Вова-то прекрасно знал, что им ни разу в жизни не приходилось охотиться.
— Для чего бедняжечкам отрубают хвосты? Это ведь больно,— сказала тётя Тася и с жалостью поглядела на короткий виляющий хвост Каро.
— Хвосты не рубят, а купируют,—уточнил хозяин.—Сидеть! — Это он сказал собаке, которая сразу уселась и продолжала вилять хвостом под собой, отчего бока у неё дрожали, как будто ей холодно.
До сих пор Вова думал, что купируют только железнодорожные вагоны: поэтому они так и называются — «купированные», но оказалось, и собачьи хвосты тоже.
Новый знакомый стал очень подробно объяснять тёте Тасе, почему у спаниелей нет половины хвоста. Он говорил, что на охоте они особенно много и быстро машут хвостом и что, останься он длинным, они бы в кровь его раздирали об осоку.
Вова спросил:
— А какая, примерно, скорость виляния?
Вопрос заставил призадуматься даже такого знатока, как хозяин Каро.
— Я полагаю,— ответил он,— э... э... в среднем около ста виляний в минуту... Но это что — а вот, как вы думаете, сколько собака различает запахов?
Тётя Тася предположила, что пять. Дядя Тигран и папа накинули ещё пятьдесят.
—
— Около сорока тысяч,—сказал владелец собаки.—Представляете? Вот вы словарями, наверно, пользуетесь,— при этом он посмотрел почему-то на дядю Тиграна,— иностранными и другими. Сколько в них слов?
Дядя Тигран ответил, что в среднем пятьдесят — шестьдесят тысяч, но в языке людей, когда они разговаривают между собой, и в книгах используется гораздо меньше. Тысяч десять, пятнадцать.
— Вот видите! У собаки, значит, тоже огромный словарь! Она разговаривает с людьми и с природой на языке многих тысяч запахов.
Все с уважением посмотрели на чёрный нос Каро.
— Ваша собака может найти что-нибудь, если спрятать? — спросил Вова.
— Конечно! — Её хозяин даже обиделся.—Давайте какую-нибудь вещь.
Вова быстро стащил с ноги сандалию.
— Не бойтесь, не порвёт,— сказал новый знакомый папе.
Затем он дал Каро понюхать сандалию, приказал сидеть, опустил свою
бутылку с пивом в карман и сам скрылся в кустах. Слышно было, как под тяжёлыми шагами хрустели сучья.
— Спрятал метров за пятьдесят,—сказал он, когда вернулся.—Теперь и сам не найду, так что вся надежда на Каро.
Вова даже немного испугался: не за сандалию, конечно, а за себя. Он-то любил ходить босиком, а вот что скажет мама?..
— Ищи, Каро! — приказал хозяин, и собака сорвалась с места.
Она побежала куда-то в сторону, и Вова с огорчением крякнул, но мужчина сказал:
— Не волнуйтесь. Он будет делать круги и постепенно сужать их, пока не причует дичь, то есть ботинок.
— Тапочек,— сказал Вова.
— Ему всё равно. Для собаки главное не форма и не цвет, цвета они как будто вообще не различают... Видят всё, как мы в обычном кино... Белое, серое, чёрное... Ведь главное для них запах.
— Вот бы нам такую. Да, папа? — сказал Вова.— Я бы с ней раз десять гулял.
— Бедные,—сказала тётя Тася. Она очень любила всех жалеть.— Как это ужасно: не видеть голубого неба, зелени...
Но тут из кустов выскочил Каро. Он подбежал к своему хозяину и положил Бовину сандалию тридцать пятого размера рядом с ногой, которая была, наверно, раза в три больше.
— Молодец,— сказал хозяин и вынул из кармана кусок печенья.— Возьми...
— Здорово! — сказал Вова.— Даже не порвал... Папа, ведь вы обещали. Ты просто забыл...
— Бедный! — начала опять своё тётя Тася.— В такую жару заставляют бегать... Ашотик, не тяни собачку за хвост, мама тебя просит.
— Может, кто ещё хочет попробовать? — спросил мужчина таким голосом, как фокусник в цирке, когда вызывает кого-нибудь из публики, чтобы вынуть у него из кармана голубя или настольную лампу.— Только давайте другой предмет.— Это он добавил, потому что папа и дядя Тигран начали уже стаскивать с себя ботинки.