Мой мир

Портной Матвей

— Ух! — только и сказала она, застыв на месте.

— Командир Мона сказала, что этот хлам вынесут завтра, — кивнул я на кучу сваленную мною в угол.

— Ладно. Делись тряпками. — вдруг сказала стоница. — Я вытираю пыль. Ты моешь пол.

Вот это был сюрприз. Сотница легиона хочет помогать убираться самцу. Если бы такое увидело ее начальство, наверное, отправили бы ее на осмотр к психиатру. Я пожал плечами и не стал перечить этому порыву трудолюбия и гигиены. Помощь мне бы не помешала.

Вдвоём мы управились за пол часа. С кровати в угол слетели лишние матрасы и одеяла.

Было застелено новое постельное белье. И вот приличное жизненное пространство было освоено.

— Я к тебе в душ и очиститель, — сказала Тулия. — Не тащиться же мне грязной в свой кубрик.

И она шмыгнула в санузел. А я, тем временем, полез в ящики стола, который стоял у окна. Половина ящиков была закрыта на ключ, а те что были открыты имели в своих недрах хлам, сейчас уже, никому не нужный. Минут через пятнадцать из душевой вышла довольная Тулия в невесть откуда взявшимся халате. Она кинула на стол свою форму и скомандовала, расчесывая свои волосы:

— Иди мойся. Теперь твоя очередь.

Я кивнул и пошел в свой санузел. Стоя под струями теплой воды, а это была именно вода, правда немного странная — глубоко-синего цвета, я почувствовал, как постепенно уходит усталость вместе с потом и грязью. Расслабился. Закрыл глаза.

Что-то ты долго — вдруг услышал я за своей спиной голос сотницы, обернулся и приоткрыл рот от изумления.

Она стояла передо мной без халата и вообще без ничего. О подробностях двух часов, проведенных наедине с этой прекрасной половиной человечества я лучше умолчу. Такие моменты жизни должны оставаться в памяти, а не на страницах книг.

Когда уставшие и довольные мы отдыхали от порывов страсти лежа на кровати Тулия резко поднялась:

— Ладно, загостилась я здесь. Пора к себе двигать, а то чего доброго кому-нибудь в голову придет меня искать.

И она начала собираться и одеваться.

— А ты не боишься забеременеть? — вдруг спросил я неожиданно даже для самого себя.

— Похоже Дрю, ты до сих пор не понимаешь наших порядков, — вздохнула она не переставая одеваться. — Мне же этого и надо. Как по-другому я могу сдать донорскую оплодотворенную клетку? Для этого существует много разных способов. Услугами самца я, допустим, воспользовалась первый раз, хотя с тринадцати лет уже являюсь гражданкой и сдаю эту дань нашему обществу Мунгии.

— Извини за мою забывчивость. — сказал я. — как-то все не о том приходится думать. Что-то такое я уже слышал от «Парса 18», но вероятно недопонял и в голове не отложилось.

— Ладно, — она повернулась ко мне, уже полностью одетая. Улыбнулась. — Завтра с утра я зайду за тобой, чтобы начать обучение. Завтракать будешь в женской столовой, а не в самцовском свинарнике. Все.

И она улетела, поцеловав меня на прощанье и обдав своим жарким и страстным дыханием. Мне же осталось повернуться на бок, поудобней устроиться и провалиться в страну Морфея, в страну сладких снов.

Но прежде чем уснуть я завел будильник за два часа до всеобщего подъема. Будильником это называется по старой памяти, это небольшой с кнопку прибор, который в определенное время выстреливает небольшой импульс энергии, который ласково проходит по нервным

окончаниям и бодрит, так что сон уходит, а ты включаешься в жизнь уже деятельным и активным. На мой взгляд одно из самых приятных и нужных изобретений человечества.

И вот будильник поднял меня в шесть часов местного времени. Пора было заняться расконсервацией имевшихся у меня в наличие еще четырех роботов. Чувствовал я себя довольно добро, и поэтому оделся в новую, принесенную Тулией форму и направился в ремонтный бокс, где стоял мой Мастифф.

Проходя по коридору мимо дежурной, я услышал в свой адрес.

— Стоять самец. Совсем уже обозрели недоделки.

Глава 12

Остановившись, я посмотрел на эту недовольную жизнью, обозленную женщину.

— Кто разрешил в неурочное время передвигаться по территории легиона?! — гневно выпалила она.

Ничего не говоря я показал пластиковую карточку с приказом. Дежурная выхватила у меня карту и отсканировала на небольшом приборе, лежащем на столе.

— Ладно, иди. — раздраженно и немного растерянно разрешила дежурная. За спиной я услышал ее ворчание:

— Еще и форму напялил и сержантские нашивки. Куда катиться мир. Скоро от этих самцов житья не будет. И куда смотрит Хаза. А вот и ремонтный бокс, и мой боевой друг Мастифф. Для начала я проверил его на наличие исправностей. Вроде все в порядке.

Надо было приступать к расконсервации. Вскрыв свой значок, я спустился в бокс корпорации и постепенно, один за другим, начал оживлять и отлаживать роботов, выводя их из моего скрытого ангара. Все это было можно сделать дистанционно. Но я хотел убедиться что не возникнет никаких мелких неполадок, которые потом могут вылиться в крупные неприятности. Оно всегда так бывает, упустишь какую-нибудь мелочь, а она настигает тебя в самый неподходящий момент, например, отвлечет на секунду твое внимание в бою, и в твоем отряде на одну боевую единицу станет меньше, а в результате поражение и много, некому не нужных, смертей.

Я провозился со своими подопечными часа полтора, отладив их, залезая в каждого и подключая все системы вручную и не заметил, что нахожусь в ангаре не один.

— Что, сбежал!? — услышал я за спиной голос Тулии.
– Я долблюсь к нему в дверь, а она закрыта. Хорошо догадалась зайти сюда.

— Извини, - ответил я. — Надо выполнять возложенные на меня обязательства.

— Ты закончил? — спросила она. — Если да то марш на завтрак, и приступай к обучению. Девчонки уже ждут.

— Да, да! Уже спускаюсь. — ответил я.

Слез с надстроек последнего пятого робота и сотница повела меня в столовую женского отдаления, которая находилась на первом этаже, а не в подвале, как столовая самцов. Помещение было просторное, светлое с продуманным интерьером. Полная противоположность подвальной забегаловке.

В столовой было довольно много женщин и снующая туда-сюда обслуга мужского пола. Самцы бегали с подносами, возили тележки с посудой и едой, убирали со столов, работали на кухне.

Мы с Тулией подошли к столику у окна и сели. Я чувствовал на себе недовольные и вопросительные взгляды присутствующих дам.