Мой муж – мой босс?
Шрифт:
— Всё верно, — соглашаюсь я и приглашаю к столу, а сама возвращаюсь к старенькой электроплите, где готовиться в медной турке кофе…
Помешиваю душистый напиток и кошусь на брата, который накладывает по три кружочка колбасы на ломоть хлеба…
— И всё-таки, если не секрет, — говорю, игнорируя присутствие Давлата, — зачем ты его притащил?
Борька отвечает с набитым ртом:
— Я пофти ифалит, мне помощь нуфна…
— Ага, — хмыкаю, — и ты полагаешь, что этот мажор тебе в чём-то поможет? Он же шуруповёрт в руках держать не умеет.
Давлат показательно швыряет на стол приборы, зло уставляет на меня и говорит:
— Спорим?
Борька, предатель,
— Чур, я разбиваю!
— На что споришь, сладкая моя? — лукаво интересуется Давлат.
— Ты затеваешь пари — ты и выбирай, — предлагаю, а сама понимаю: ой, что я ляпнула?
И мой бывший тут же пользуется этим:
— Тогда — на стриптиз. Тем более, что один ты мне ещё должна…
— Клёво! — радуется Боря и разбивает наше пари.
Куда я влезла?
Эпилог
— Когда собираешься сказать Давлату? — лукаво интересуется Лампа, расправляя складки моего платья и оглядывая меня ещё раз.
Пожимаю плечами:
— Точно не знаю, но определённо сегодня. Я ведь и сама только недавно узнала — дай привыкнуть к мысли…
А сама — улыбаюсь до ушей. В больницу обратилась потому, что замучили головокружение и тошнота по утрам. Чёрти чего себе надумала, кроме самого очевидного…
… разумеется, я тогда проиграла: Давлат умеет держать в руках не только шуруповерт… И, действительно, без его помощи мы бы с ремонтом не справились. А тут ещё и братья подтянулись — Пётр с семьёй и даже Ромочка. Оказалось, у них все парни в семье рукастые, несмотря на мажорское происхождение. Это всё дедушка, Башир Давидович. Он внуков никогда не баловал, приучал бороться за своё, добывать трудом, а не полагаясь лишь на удачу и деньги. Только вот с дедушкиным наследством у них заминка и вышла. Лёгкие большие деньги заставили изощряться и извращаться, как только можно… Кстати, о деньгах и наследстве. Михей тоже развёлся с Элеонорой. Отпустил в свободное плавание акулицу. Правда, с заблокированными карточками. Причина оказалась банальной: Михей хотел ребёнка, а Эля настаивала на том, что они оба — уже немолоды, вернее, он не молод (себя-то в свои «за тридцать» она старухой разумеется не считала), куда в таком возрасте малыш? Доводы мужа о том, что у некоторых его знакомых дети появились в более преклонном возрасте, на дамочку не действовали. Вот и пришлось действовать решительно — отправлять на поиски того, кому её взгляды на жизнь будут близки. Элеонора попробовала прибрать к рукам Рому, но тот вильнул хвостом и предпочёл ей Сана. То, что у белокурого Гименея, как у одного из помощников Виктора Дробанта начались серьёзные проблемы, только сблизило молодых людей… Роману точно стало не до Элиных интриг. Тут близкого человека спасать надо… А наследство? Как заявил Рома, приехав к нам в разгар ремонта, иногда деньги обесцениваются, когда речь заходит о более ценном — благополучии близкого тебе человека. Давлат помог Роме отмазать Сана, а кузен, в благодарность, вызвался помогать на стройке…
А Элеонора? Она исчезла с радаров этой семьи. Видимо, отправилась искать новую, более удобную.
На меня Роман не злился. Звал сестрёнкой и подначивал по-прежнему. А я научилась видеть в нём не только мажора и повесу… Оказывается, он ещё и классный плотник.
В общем, дом обновился от мансарды до подвала. Окончание ремонта отпраздновали шумно и в большой компании. Вышло даже веселее, чем на новый год.
В подвал меня, правда, не пускали — Давлат готовил сюрприз, а остальные мужчины его поддерживали. Более того, его поддерживала и прибывшая Лампа. Эта мелкая предательница
— Ну, ты и дура! Ты же любишь его! И он тебя, по-настоящему. Уж поверь, я знаю, что говорю… К женщине, которая безразлична, не прибегают за сотни километров делать ремонт…
Это верно. А ведь у Давлата оставались ещё его «заводы, газеты, пароходы»… И каждое утро он срывался, прыгал в свой спорткар и мчался туда, в столицу, в офисную жизнь, чтобы вечером рвануть обратно, переодеться в робу и превратиться из блестящего бизнесмена в простого работягу со сверлом в руках. Это, определённо, вызывало уважение. Да что там — кружило голову. Но я упрямо держала дистанцию. А он… позволял.
До поры, пока не отделали подвал.
— Идём, — проговорил мне на ухо, утаскивая из-за стола. Перед спуском — завязал мне глаза и подхватил на руки. Я уже и подзабыла это ощущение, когда взлетаешь вверх и оказываешься в надёжных объятиях… Меня бережно опустили уже за дверью, и только после этого Давлат развязал мне глаза…
— Что это? — дар речи пропал, когда я увидела, во что превратился мой подвал.
— Мужская берлога, — с гордостью заявил Давлат.
— В моём доме?
— Это и Борин дом, а брат у тебя, если ты не заметила, вырос. Ему нужны серьёзные мужские развлечения. Ну и мне, когда мы с тобой будем приезжать к нему в гости.
— Мы с тобой? — вскинула брови удивлённо.
— А есть другие варианты? — ехидно поинтересовался он.
Откуда, драгоценный, если после тебя ни на кого смотреть не хочется. Ты же у меня идеальный гад, эх…
В этот раз я сама проявила инициативу, шагнула вперёд, обняла за пояс, опустила голову на грудь… Устала, соскучилась и… пора перестать себе врать. Он — мой первый и единственный, всегда будет только он. Других вариантов нет.
— Я всё пониманию, — пробормотала, — но шест?!
— А это, — наклонился, обжёг дыханием ухо и шею, — для суровых мужских развлечений…
Ах так! Свела брови и пригрозила кулаком, кулак, правда, был пойман и зацелован.
— Я тебя развлеку, — тихо прорычала, — ой, развлеку!
— А развлеки, — хмыкнул он, убрал мне локон за ухо и ухмыльнулся довольно так, плотоядно: — Тем более, ты проиграла, сладкая…
Вот ведь! Я думала, он забыл о нашем споре! Нет же, помнил! Выжидал!
— Только с тобой, — не осталась в долгу. — Помнится, ты тоже задолжал мне стриптиз? — да ещё и бровками сделала для убедительности.
— С удовольствием, — коварно ответил он, выпустив меня из объятий и включив музыку.
Я и почти одурела от вида — Давлат двигался плавно, с уверенной грацией хищника, всем видом показывая, что одежда на его теле лишняя… И с этим сложно не согласиться, созерцая это самое совершенное тело. Так и хотелось провести языком по гладкой коже груди, ощутить её вкус… Ммм…
Зависла, разглядывая соблазнительного демона, потеряла бдительность, а он оказался близко, так быстро, что я не успела сориентироваться…
Схватил, прижал к шесту, задрал руки вверх и…
Опушенные наручники?
— Так нечестно? — дёрнулась, было, я, но тут же попала в плен жадных губ и требовательных рук…
А потом мы оценили и прочность шеста, и ширину дивана, и надёжность барной стойки, и простор душевой кабины…
Мои крики и стоны наверняка убедили негодника в том, что мужская берлога удалась…
Когда мы снова переместились на диван, но уже за тем, чтобы отдохнуть от того сумасшествия, в которое сорвались, Давлат притянул меня к себе, поцеловал в висок — так целомудренно по сравнению с тем, как целовал прежде — и сказал на полном серьёзе: