Мой муж – Сальвадор Дали
Шрифт:
Элюара не было дома уже третьи сутки. Он не пришел на собрание литераторов, не появлялся у друзей.
– Ты убила его, сука, – визжала мадам Грендель, бросаясь на невестку. – Он не выдержал твоих издевательств и покончил с собой. Заигралась…
Гала билась в истерике.
Туманность ситуации разъяснилась лишь несколько дней спустя, когда отец Поля нашел в своей комнате письмо, оставленное ему сыном:
«Я устал. С меня хватит. Не ищите меня, не лезьте в мою жизнь. Папа, предупреждаю, не пытайся отправить своих людей по моему следу. Уничтожу любого, кто будет путаться у меня под ногами.
День сменялся ночью. Измученная головной болью, Гала лежала в холодной постели и чувствовала, как руки Макса шарят по ее телу. Перед глазами стояло лицо разъяренной, обвиняющей ее свекрови. Но ведь все, что происходило в этом доме на протяжение последних двух лет, было фантазией Поля. Это он, ее муж, ее мальчик, заразившийся бациллой дадаизма, сочинил данную сомнительную историю. Когда же она поверила ему, когда позволила себе прислушаться к своим желаниям, когда сделала так, как он хотел, муж сбежал… Где он теперь? Где он?
Монако, Вьетнам, Сингапур…
Не мысливший своей жизни без Гала, Элюар не мог выдерживать паузу слишком долго и спустя семь месяцев после бегства написал жене письмо.
«Я вложил всю свою жизнь в любовь к тебе. Я вложил всю свою жизнь в нашу любовь. Я хотел подарить тебе свободу, которую не дал бы тебе никто другой, все возможные наслаждения, все доступные тебе удовольствия. Но, боюсь, ты теряешь меня из виду… Только ты пробуждаешь во мне желание. Только с тобой я купаюсь в любви. Мне надоели другие. Я хочу только тебя. Безумно! Хочу обнять, облизать, раздавить тебя, чтобы твое тело стало легким, мягким, гибким и покорным (…) Я хочу любить тебя, как никогда, моя Гала. Я занимаюсь любовью часто и много, но отдал бы все за одну ночь с тобой. Все!..»
Перечитывая долгожданное послание, прижимая его к сердцу и украдкой утирая слезы, Гала вглядывалась в размытые чернильные строки, написанные на конверте. Она искала обратный адрес. Ни минуты не сомневаясь, русская девочка хотела исправить допущенную ею ошибку. Рассчитывать на помощь восставших против нее родителей Поля не приходилось. Неоткуда было взять деньги и тогда Гала решила продать несколько вещей из коллекции мужа.
Оскорбленный, растерянный Макс стоял в дверях, преграждая ей дорогу.
– А как же я?
– Не хочу думать об этом. Я знаю только одно: я люблю Поля.
– Я тоже люблю Поля.
– В таком случае, ты должен понять меня.
– А я? Должна же быть какая-то ответственность…
Гала усмехнулась.
– Что-то не припомню, чтобы Тцара говорил об ответственности.
Боясь даже представить себе, что выстроенный им дом оказался картонным и вот-вот осыпется из-за чьих-то нелепых метаний, Эрнст обратился к владелице художественной галереи в Дюссельдорфе Иоганне Эй с просьбой купить у него несколько картин по сниженной цене. Получив согласие галеристки, а затем и деньги Макс отправился следом за Гала в Сингапур. Напрасно.
Поль
«Если бы ты только понимала, как я тебя люблю и, как мне неприятно причинять тебе боль. Почему это не взаимно? Я скучаю по тебе. Мне тяжело. Тяжело, когда я слышу знакомую мелодию на пластинке, когда вижу любовное признание в книге или фильме. Все полно тобой.»
Там, в Сингапуре, Гала сделала свой выбор.
По возвращении в Париж, Макс Эрнст был вынужден собрать свои пожитки и удалиться в снятую ему Полем студию на Монмартре. Ощущая некоторую вину перед другом, Поль содержал его до тех пор, пока между затаившимися соперниками не произошел давно назревавший скандал.
Последней совместной работой Поля Элюара и Макса Эрнста стал сборник стихов «Au defaut du silence». Двадцать текстов, посвященных божественной Гала и двадцать рисунков, на которых уродливое лицо русской девочки было искажено злобой, ужасом, страданием.
Именно такой жизни желал Макс женщине, которая изгнала его из своей постели.
VII
Это она!
Как и прежде, им приходилось пересекаться с Эрнстом на литературных вечерах, на прогулках, в общих компаниях, однако, о непринужденном общении не могло быть даже речи. Семья Элюаров вернулась к прежней жизни, но это была лишь видимость. Прежней жизни не получалось. Слишком саднили раны, слишком неприятны оказались воспоминания. Во время ссор, которые теперь все чаще вспыхивали между Гала и Полем, муж и жена обвиняли друг друга в предательстве, а примиряясь, утешали себя мыслью о том, что у них свободный, а значит, честный брак. Окончательно разладились отношения Гала со свекром и свекровью. Отобрав у непутевой русской дочь, мадам Грендель и ее муж оскорбляли невестку при любом удобном случае. Поборница семейных ценностей, рано потерявшая мать и отца и воспитавшая пятерых братьев и сестер в одиночку, свекровь Гала не могла простить невестку.
В 1927 году после смерти отца, Поль унаследовал огромное состояние. Ее муж, ее гений, на которого когда-то Гала возлагала большие надежды, рассорился с Тристаном Тцара, охладел к дадаизму и писал стихи исключительно ради удовольствия. Все остальное время он вел богемный образ жизни, посещая рестораны и навещая друзей. Злые языки утверждали, что оставляя Гала дома, Элюар развлекается с многочисленными любовницами. Поговаривали, что и Дьяконова не теряет времени даром, но интрижки обоих носят несерьезный, кратковременный характер.
Так продолжалось вплоть до 1929 года, когда на одной из дружеских вечеринок Поль Элюар свел знакомство с испанским художником-сюрреалистом Сальвадором Дали.
Один из друзей Элюаров, известный французский поэт и писатель Андре Бретон обозначил сюрреализм, как «чистый психологический автоматизм, с помощью которого словами, рисунком, любым другим способом делается попытка выразить движение мысли». Сочетание сна и реальности, тесное взаимодействие со своим сознанием, свобода и иррациональность – все, о чем писал Фрейд, все, что было так близко вчерашним дадаистам Максу, Элюару, Бретону, Арагону, Магритту.