Мой начальник – Демон
Шрифт:
Решительно двинулся на выход, я чуть расслабилась. Затормозил уже в дверях, повернулся ко мне и раздраженно прошипел:
— Ирэна Батьковна, я надеюсь, что вы к завтрашнему утру положите мне на стол название ресторана и перечень продуктов с напитками. Директор сегодня интересовался, кто занимается этим вопросом, а так как всегда организация корпоратива ложилась на мои плечи, и всегда все проходило на отлично, пришлось заверить, что я лично этим вопросом занимаюсь. Но по просьбе ваших коллег, просивших, между прочим, за вас, что, мол, вы желаете проявить себя, я вынужден был пойти на уступки в этом вопросе. Если что-то пойдет не так… статью об увольнении за несоответствие, лишение премиальных
— Абсолютно, — процедила сквозь зубы, не поднимая взгляда.
Хлопнувшая следом дверь вынудила меня откинуться на спинку стула, снять очки и закрыть глаза. Что-то сегодня нервы сдают… В заявках нужного ингредиента не обнаружила, одна надежда на мою сложившуюся репутацию «чернавки», которая без возмущения сделать чужую работу, в том числе все, что касается подачи заказов поставщикам. Можно сказать, что сегодня произошел некий прорыв. И почему я раньше компы не вывела из строя?
Потерла переносицу пальцами, мысленно перескакивая на тему ресторана, и тут меня осенило. А ведь можно попробовать задействовать Хуанито, пусть связи свои поднимет… Так, а где может быть этот ловелас? Выходить из кабинета на поиски было боязно, ибо встретиться с директором второй раз за день желания не было. Как узнать, где сейчас и мой неудавшийся объект приворота, и случайно состоявшийся. Поднялась, поправила одежду, очки на нос нацепила и выглянула в коридор. Так-с, ни электричек, ни трамваев… речных… и даже колясочных такси не наблюдается…
Крадучись вдоль стеночки, стараясь слиться с ее серостью в унисон, замерла возле кабинета, отведенного начальством под общественную кофейню. И что же я узрела? Вот наглые девицы! Сидят все трое, о, и начальник снабжения рядом, и цедят кофеек. Там же обнаружился искомый дон Хуан. Замечательно!
Потерла в предвкушении ладошки друг о дружку, оглянулась вокруг на всякий случай. Бросив несильный, почти воздушный поток магии в сторону Светы, которая как раз проходила с чашкой горячего кофе мимо скалящегося в улыбке Женьки. Горячая жидкость пролилась аккурат на брюки зарычавшего от злости ловеласа, Светочка запричитала и кинулась с салфеткой к пострадавшему месту коллеги. И так стала резво тереть в его промежности, что парень завопил еще громче.
— Да что за непруха! Отвали от меня! Блин, второй день подряд!
Злой, мокрый и стремительный Хуанито понесся на выход, а вот там стояла я, так сказать, в качестве его тормоза. Притормозил, надо отметить, парень весьма удачно, споткнувшись о случайно выставленную ножку, и прочертив своим носом дорожку вдоль коридора. Хлынувшая из ноздри кровь залила светлую рубашку. И, видимо, у парня крыша поехала от злости. Он больно ухватил меня за руку и потащил за собой в кабинет, — наш, между прочим. Впихнул меня внутрь, вошел следом и запер дверь на ключ. Прижимая платочек, который он успел вынуть из кармана брюк, к разбитому носу, запрокинул голову и выдохнул со стоном.
— Ты это специально устроила?
— Что? — взвизгнула я громко.
— Не ори! Черт, у меня от тебя голова разболелась, — постоял с закрытыми глазами, а когда открыл, уже спокойнее произнес. — Ты мне подножку поставила.
— Не-е-ет, что ты… я просто мимо шла, а тут ты… это случайность.
Подошла ближе, чуть спустила очки на кончик носа, и посмотрела ему в карие глаза.
— Давай помогу, — отобрала платочек, свернула получше, не обращая внимания на его окровавленность, и приложила к поврежденной стороне. — Надо что-нибудь холодное приложить. Подержи.
Отошла к окну, открыла его и сгребла рукой комок снега с подоконника. Закрыла окно, вернулась к парню и попросила сесть на стул. Тот вдруг послушался, молча и несколько
— А ты ничего… сообразительная. Я думал, что совсем дур… то есть, глу… в общем, спасибо. Хотя я все еще думаю, что ты спецом мне подножку подставила. Хм, странно, у тебя оказывается глаза зеленые, а мне казалось — какие-то бесцветные…
Я улыбнулась парню ласково, подошла ближе, и положила руки ему на плечи, словно успокаивая. Затем сняла очки и наклонилась ниже, практически соприкоснувшись своим носом с его и тихо, с роковыми нотками в голосе прошептала:
— А ты вообще многого обо мне не знаешь.
Когда кончиками пальцев прикоснулась к местечку возле глаз, чуть надавила на точки, то заметила, как парень вздрогнул.
— Головную боль можно снять, нажав вот здесь, — помассировала немного, переместилась ко лбу, нажала еще в нескольких местах, и запустила пальцы в волосы парня, который рот открыл от удивления и вообще смотрел на меня во все глаза, затем закрыл их и со стоном подвинулся ближе, позволяя массировать его голову.
А мне только того и надо. Опутывая его мозг ведьмовской сетью внушения тихо, как напев, стала произносить:
— Евгеша, дружок мой милый, ты мне помощником станешь, связи поднимешь и знакомства припомнишь, ресторан закажешь для вечера в Новый год… Татьяне в интиме откажешь, на путь исправления встанешь, и девок портить прекратишь, займешься работой, за ум возьмешься, и руки свои держать станешь при себе…
«В общем, сойдет, пора закругляться».
Дополнила ритуальной фразой ведьмовского круга, и опустилась пальцами на лоб, щеки, коснулась мочек ушей и провела пальцами по губам. Потом наблюдая за странным выражением на лице коллеги, сидевшем с закрытыми глазами, стряхнула руки, словно сбрасывая чужую энергию с них, и отошла на два шага. Вернув очки на нос, я прошла к двери, отперла ее, и хотела было повернуться лицом к Евгению, как неожиданно чужие руки скользнули мне на талию, а горячие губы впились в мою шею поцелуем.
Я взвизгнула и попыталась отпихнуть наглеца острым локотком, но была перехвачена за оный, поцелуй прервался, а позади раздался слегка опьяненный голос Хуанито:
— Ирэночка, какая ты… заботливая… и пахнешь приятно…
Меня развернули и уставились осоловевшими глазками прямо на мои губы. Э-э-э… это еще что такое?! Нахмурилась, понимая, что сейчас не время разбирать собственные ошибки в ведьмовском деле, и оттолкнула парня от себя.
— Ирэночка, кошечка сладкоголосая, у меня странное чувство, — стукнул себя по груди ладонью, а я аж вздрогнула от такого откровения, — словно… вместе с головной болью ты сняла с меня слепоту. Ты… такая… такая… у меня слов нет. Да я теперь… да я же для тебя… хочу тебя.
И снова руки ко мне потянул, я шарахнулась в сторону выхода и рванула в коридор, там столкнулась с девчонками, возвращавшимися на свои рабочие места, и спряталась за их спинами. Тут же из кабинета выбежал в окровавленной рубахе и пятном на брюках Евгеша и возопил на всю общественность:
— Да я же… я же может с серьезными намерениями!!
«Да какого лешего происходит?! А-а-а!» — мысленно заорала я от раздражения.
И, пользуясь тем, что между мною и невероятно каким образом привороженным коллегой образовалась стена из трех местных фиф, которые пребывали в явном шоке от услышанного и увиденного, побежала к лифту. Не добежала, пришлось сигать в другой коридор, так как из открывшегося прямо передо мною лифта материализовался француз, который блондин Амин с черными глазами, и застыл на месте, уставившись на меня диким взглядом.