Мой небесный друг
Шрифт:
В душе надеялся увидеть я его однажды.
Самонадеянно пришёл к вам в гости, вы простите,
Я знаю, что не должен никогда здесь находиться,
И за моё желание увидеть, извините,
Того, кто не желал бы в этом мире мне открыться.
За этот к вам визит я должен жизнью поплатиться,
Так как запретную границу я переступаю,
После визита к вам умру я скоро, это знаю,
Но, рядом будучи, я не могу к вам не явиться».
Жэньцзюнь сказал: «Здесь –
Здесь никаких других нет у нас в доме незнакомцев,
Чего боитесь вы? Правда, один живёт питомец –
Кузен наш, но он слеп совсем, не видит он нисколько».
Жэньцзюнь ни слова о слепом не молвил поначалу,
Лишь тут он вспомнил о болезни с холодом и жаром,
«Неужто это Чжэна беспокоит, ведь недаром, -
Подумал он, – все о кузене говорят немало».
Он Чжэну рассказал о состоянье слепого,
Воскликнул Чжэн: «Он – Власти всей, небесной, представитель!
А я – в Подземном Мире рядовой всего служитель.
Как я посмел прийти, ведь недостоин я такого!
Сюда я прибыл, вовсе не имея намеренья
Его побеспокоить, я мечтал «ношно и денно»,
Желая поскорей отдать ему дань уваженья,
За эту дерзость должен умереть я непременно,
В высокому чину проситься на приём – негоже,
Отдать дам уваженья, но всё ж требует обычай,
А если не отдам, не соблюду тогда приличий,
Умру, если пойду, а не пойду, умру я тоже».
И после, взяв бумагу, написал слова такие:
«Привратник Преисподней отдаёт дань уваженья,
Спешит Чжэн, некий, засвидетельствовать так почтенье,
Целует платья вашего край и стопы, нагие».
В то время младший брат с кузеном забавлялся в зале,
Подбрасывал монеты, Жэньцзюнь Чжэна им представил,
Тот прочитал бумагу, извинился, их оставил,
Кузен кивнул, его ресницы вдруг затрепетали,
Похоже, зол он был. Жэньцзюнь принёс все извиненья,
Сказав: «Не знал он, что вы здесь, я это точно знаю,
Прошу простить его за это его преступленье».
Ответ был ясным голосом: «Ради тебя его прощаю».
Жэньцзюнь хотел узнать, в чём дело, но было напрасно,
Двоюродный брат не давал Жэньцзюню объясненья,
И даже мать просила, но остался он безгласным,
Видать, тайны, небесные, не любят разглашенья.
Прошли года, сказал он матери вдруг: «Собирайся
Быстрей! Придут солдаты, беспорядки разгорятся,
К сестре в семью Ян отвести меня ты постарайся,
Займём у них мы триста тысяч, деньги пригодятся.
Затем в район реки Цзян и Хуай (6) мы удалимся,
Чтоб смуты избежать, на время нужно там остаться,
Спасти
Всех членов семьи Ян убьют, где будем находиться».
Его мать исключительным его всегда считала,
Поехала в столицу с ним, в семье Ян поселилась,
И с дочерью всем, что предсказывал сын, поделилась,
Была та озадачена, когда там увидала
Его, так как от Чжэна уже слышала о брате,
И в тайне она мужу своему всё рассказала,
Просила, чтоб сказал отцу он, тот служи в Палате,
Был канцлером, поймёт он, как она предполагала.
Но Ян Гучжун был зол, сказав: «Им деньги, видно, надо,
Зачем пугать нас страхами, так нам бы и сказали,
А то выдумывают, ещё требуют награды.
Уж лучше б попросили деньги честно, мы б им дали».
Когда сказал своей жене он это с возмущеньем,
То денег не давать решил он, хоть и был богатым.
Но дочь сказала матери: «В твоём распоряженье
Всё, что есть в сундуках моих». Им отдала всё злато,
Добавив «Беспокоить тестя моего не нужно».
Мать с сыном пробыли в семье Ян дней ещё четыре
Сказал сын: «Царство будет оставаться пять дней в мире,
Желательно в другое место перебраться дружно».
Дочь триста тысяч злата собрала и им вручила.
Кузен перед отъездом к сестре с просьбой обратился:
– «Дай не простой халат». Она ему такой и сшила,
Он фиолетовым из шёлка с тесьмой получился,
Узорчатой каёмкой по краям было всё обшито,
И как подарок отдала ему при их прощанье.
В тот год вскоре Лушан поднял всеобщее восстанье,
Когда бежал в Мавэй (7) царь, семья Ян была убита.
Пред тем, как началась резня, узнав о беспорядке,
Сестра сбежала за трактир, в траве там затаилась,
В то время, как бежали по дороге без оглядки
Ею родные, и поэтому там сохранилась.
Солдаты из семьи Ян никого не пощадили,
Убили сотню человек, всех молодых и старых,
Расправились с детьми, не пожалели даже малых,
И в кучу у обочины тела их всех свалили.
Ушли солдаты, она вышла и всех увидала,
Средь тел была рабыня, с сыном что её водилась,
Она дышала, хоть руки у ней и не хватало,
Она сказала ей, когда в сознанье находилась:
– «Ваш сын в трактире на скамье, его я там накрыла
Халатом фиолетовым». Та сразу побежала
Туда, и, к радости своей, его там увидала,
Он под халатом спал, когда резня там проходила.
Она взяла его на руки и пошла с ним в поле,
Шла, плача, на восток, и, оглянувшись, посмотрела,