Мой невыносимый босс
Шрифт:
Несколько раз за день я мечтала о том, чтобы навести тот порядок также по-простому: взять шланг – да и… Но нет. Уборка по-секретарски представляет собой кое-что совершенно другое. Если продолжать аналогии с мифами и сказками, то это скорее подвиг несчастной Золушки, которая была вынуждена сортировать чечевицу, перловку, гречку. Что там еще было? Надеюсь, что не манка.
Уже закончился рабочий день. Следом пролетел рабочий вечер. Наступила и прошла рабочая полночь, и близилось рабочее утро. А я все еще никак не заканчивала.
Впрочем, в пять
А к восьми явиться на работу с таким видом, будто бы все, что было сделано за ночь, – это вообще не я, а птички и полевые мышки. Или кого там согласно канону припрягла фея-крестная?
Я прилетела на работу в без двух минут восемь. К девяти я поняла, что, собственно, можно было и не торопиться. Ни одного звонка. Ни одного визитера. Тишина. Так что у меня было достаточно времени, чтобы изучить документы, с комфортом устроившись в ортопедическом секретарском кресле. Кстати, Валерий Михалыч мне такое кресло зажал, несмотря на всю любовь.
Впрочем, есть подозрение, что просто Макс к появлению здесь этого предмета мебели тоже не имел отношения. Судя по тому бардаку, который здесь образовался за какие-то десять дней… Да-да! Вся корреспонденция, договоры и прочие полезные штуки, валяющиеся тут и там, появились здесь в течение последних десяти дней. Более ранние документы были разложены по папкам – в каком-то странном, но все-таки порядке. С ними тоже придется разбираться. Никогда не знаешь, что там наворотила твоя предшественница. И лучше узнать об этом первой.
– О! Ты уже здесь? – с порога удивился Максим Геннадьевич.
Я поднялась.
– Доброе утро! Какие будут распоряжения? – спросила я.
Впрочем, глядя на моего босса, угадать, какие будут распоряжения, было очень легко.
Был он взлохмачен и хмур. Вчерашний костюм и галстук остались где-то там, где и положено быть всему вчерашнему – в прошлом. Сейчас он был в джинсах, майке и кожаной куртке с заклепками. Судя по взгляду, которым он меня окинул, он не сразу сообразил, кто я такая. Кажется, больше всего он сейчас нуждался в холодной минералочке.
– Катя? – то ли сообщил, то ли спросил он. – Хорошо.
Ну, тут я не могла с ним не согласиться. Судя по тому, что я о себе знала, Катя – это, в общем-то, неплохо. Особенно если у Кати хорошая зарплата и сносные условия труда.
Я решила не дожидаться, пока по-утреннему медленный мыслительный процесс начальника, спотыкаясь и падая, наконец доковыляет до того места, где нужно послать секретаршу за пивом в ближайший супермаркет. Поэтому быстро подошла к маленькому офисному холодильнику (вчера он не работал, пришлось вызывать мастера) и достала оттуда полулитровку минералки. Ее, а также несколько видов соков, фрукты и конфеты я тоже загрузила туда вчера. Так что газировка должна быть холодненькой.
– Вот, пожалуйста, – я откупорила бутылку, налила воду
Он бросил на меня настороженный взгляд, а потом, начисто пригнорировав стаканчик, взял со столика бутылку и приложился к горлышку. Действительно, как это я не подумала?
– Никаких звонков не было, – отрапортовала я.
Он нахмурился:
– Конечно, с чего бы кому звонить в такую рань?
Он распахнул дверь своего кабинета и застыл на пороге. Потом посмотрел на меня, снова на кабинет и выдал что-то вроде:
– Это же… Тут же… Но как?
Наблюдать за выражением его лица было, что уж говорить, приятно. Надо сказать, Валерий Михайлович, хоть и отдавал должное моему профессионализму, но все-таки периодически поправлял меня и делал замечания. Особенно поначалу. И уж точно я никогда не видела на его лице выражения изумленного восторга, как у ребенка на входе в Диснейленд.
– Я тут немного разобралась, – самым обыденным тоном сказала я. – Дайте знать, когда у вас будет время, я расскажу, что и где. К тому же нам необходимо обсудить круг моих обязанностей, особые требования, черный список, белый список…
– Это еще что?
– Черный список – это люди, с которым вас не соединять ни при каких обстоятельствах. Белый список – соединять, даже если вы очень заняты.
– Ага.
Он все еще ошалело пялился на свой кабинет.
– Когда я разбирала документы и почту, кое-что мне показалось очень важным, – я направилась в сторону компьютера. – Полагаю, вам лучше взглянуть на это как можно быстрее.
Он обогнул свой стол и упал в свое кресло. Неплохое, в общем-то, кресло, дорогое. Но мое однозначно лучше. Я едва сдержала улыбку. Кто бы ни была моя предшественница, себя она не обидела.
– Вот это письмо попало в спам, – я обошла кресло сзади и открыла документ. – Мне показалось, что оно важное.
– Ах, ты ж!
Если опустить все нецензурные выражения, которые за этим последовали, можно сказать, что Максим Геннадьевич молча удивился.
– Я-то думал, эти снобы снобские даже на письмо ответить не могут, а они, оказывается… Больше недели прошло! И это мы им не ответили! – он посмотрел на дату и снова… эм… промолчал.
Когда шеф закончил «молчать» и обрел способность говорить внятно и цензурно, он посмотрел на меня, как смотрит детсадовец, сломавший машинку, на всемогущую воспитательницу – с наивной верой в то, что все еще можно починить.
***
– Алевтина говорила, что ты на этих, – он кивнул на письмо, – собаку съела. Можно все это как-то исправить? Нашей компании очень нужен этот контракт. Что делать? Извиняться? Прислать им в офис фрукты? Десяток девственниц для жертвоприношения? – кажется, после минералки мой авторитет достиг каких-то немыслимых высот.
– А может быть, просто ответить? Вроде спасибо, получили, всю нужную информацию по вашему вопросу собрали… Чем вы в это время могли быть заняты? Смету составлять, прикидывать стоимость проекта?