Мой новый мир 2

Ищенко Геннадий Владимирович

— Вы сейчас где, сержант?

— Мы, милорд, на полпути к Главному храму. Выход прошел без свидетелей, и ни один из двух встречных патрулей к нам не прицепился. Похоже, что они в городе стараются никого без причины не трогать. Если что–то такое есть, то только возле дворца герцога. Мы тут кое с кем поболтали и узнали, что большинство графов сейчас там.

— Ускорьте движение, — приказал я. — Планы поменялись, поэтому уйдем раньше, а сейчас займемся Главным храмом. Если не встретимся возле него, идите на шпиль Академии. Напротив ее центральных ворот вход в большой парк. Мы будем где–нибудь неподалеку.

Примерно то же самое я сообщил и сержанту Герду, после чего мы рассредоточились и пошли к видневшимся из–за домов

храмам. Первыми шли наши братья, потом я с Бродером, а дружинники следовали за нами по другой стороне улицы и сзади. До Главного храма добирались пятнадцать минут и встретили только один патруль из десяти конных дружинников. Они отвесили братьям почтительные поклоны, а на остальных не обратили внимания. Я немного опасался, что из–за уничтожения братства Госмара наши братья вызовут удивление, но узнал у барона Сольдера, что его уже восстановили. Здешний храм был такой же архитектуры, как и храм в Ромаре. Из–за конфликта со жрецами я так и не посетил ни один из храмов, поэтому, несмотря на естественное волнение, с интересом осматривал росписи на стенах и то, что можно было с небольшой натяжкой назвать иконами. Когда планировали операцию, договорились, что без необходимости никого убивать не будем. Мы шли по пустому коридору, беспрепятственно приближаясь к молельному залу, и во мне крепла надежда на то, что, может быть, мы обойдемся без применения силы. В самом деле, кому может прийти в голову мысль ограбить Главный храм? За всю историю эльфов такого не случалось ни разу. Пока, кроме двух стражей на входе, нам никто больше не попадался. Когда подошли к тяжелым двустворчатым дверям, услышали разговор на повышенных тонах. Сначала что–то неразборчиво говорил чужой голос, потом ему ответил наш Пард. Послышался вскрик и звук падения тела.

— Этого было не избежать, — пояснил Гел, когда мы вбежали в зал. — Жив он, милорд. Оказывается, все братья на казарменном положении, вот он и пытался разобраться, что мы здесь забыли.

Мы обошли лежавшего без сознания жреца и подошли к розовой глыбе алтаря. Свечей в здешних храмах не было, и их заменяли масляные светильники, горящие ярким пламенем без вони и копоти. Их много стояло по всему залу, поэтому он был хорошо освещен.

— Как же забрать такую махину? — озадаченно сказал Пард. — Даже если он внутри полый, весить должен много.

— На мою свадьбу приносили алтарь в два раза меньших размеров, — сказал я. — И его легко несли два жреца. А Верховный жрец погрузил в алтарь руку по локоть, так что он может быть не из камня. Давайте не будем терять время. Четверо встали вокруг него, а пятый пробует приподнять угол кинжалом. Если получится, просунем веревки.

Обошлись без кинжала и без веревок. Стоило брату Зеду потянуть алтарь на себя, как он послушно оторвался от пола.

— Двое удержите? — спросил я братьев. — Тогда уносим отсюда ноги!

Уйти без проблем не получилось. Когда мы прошли две трети пути до выхода, из бокового коридора вышел жрец, который изумленно замер, вытаращив глаза на братьев.

— Куда вы его несете! — заорал он, быстро придя в себя. — Немедленно верните на место!

Тут он увидел остальных и ударил каким–то воздействием. Братья его вообще не почувствовали, меня и Бродера замутило, а наши дружинники повалились как подкошенные.

— Некогда было возиться, — сказал Гел, вытаскивая нож из тела жреца. — Что будем делать с ребятами? Он так орал, что я не удивлюсь, если сюда сейчас сбегутся остальные.

Я уже убрал у себя дурноту исцеляющим воздействием и теперь быстро делал его для каждого дружинника. Не сразу, но оно подействовало. Постанывая, они с трудом поднялись на ноги и, помогая друг другу, побрели вслед за братьями. Гел нас обогнал и первый вышел из храма. Вскрик, звуки ударов и звон упавших на камни копий. Мы прошли мимо лежавших стражников и пересекли безлюдную площадь. Надо было бы перейти на бег, но дружинники с трудом переставляли

ноги.

— Оставьте нас, милорд, — пробормотал кто–то из них. — От нас вместо помощи один вред.

— Разговорчики! — прикрикнул я на него. — Сейчас подойдут ваши товарищи, они вам помогут. Мы никого здесь не оставим!

Я связался с сержантами двух групп и подправил их движение. В результате через несколько минут мы встретились с парнями сержанта Сандея. Двигаться сразу стали быстрее. Когда прошли примерно половину пути, оказались недалеко от одного из городских рынков. В это время на рынках не было многолюдства, но нам стали попадаться прохожие, в большинстве с корзинами в руках. Не заметить нашу компанию и алтарь мог только слепой, поэтому мы слышали за спиной достаточно изумленных вскриков и воплей. Учитывая, что все саи могли мысленно общаться, следовало ожидать того, что скоро о краже алтаря узнает половина города. Но как бы ни возмущались прохожие, нам они не помешали. Помешал патруль, на который мы наскочили на подходе к Академии. В нем было целых двадцать всадников и у некоторых были арбалеты. Каким бы легким ни был алтарь, но братья к концу пути выложились и могли его нести только вчетвером, а дружинники Сандея почти несли пострадавших товарищей, у которых пробежка отняла последние силы. Поэтому драться могли только я с Бродером и Гел. Видимо, патрулю уже передали об алтаре, потому что, как только нас увидели, сразу же обстреляли. Попали только в Бродера, которому болт пробил руку. В этот поход я нацепил на пояс две кобуры, поэтому в считанные секунды расстрелял в патрульных сначала кольт, потом беретту и, подхватив осевшего на камни мага, бросился бежать по улице, предоставив Гелу прикрывать остальных. Если бы я не смог привести в чувство Бродера, хрен бы мы оттуда ушли, а с одними пистолетами долго не продержались бы. Как я ни спешил, все равно пришлось остановиться, чтобы извлечь болт, обвязать руку и начать лечение. Помимо этого, я снял с шеи шнур амулета и сунул его в безвольную руку мага, сжав ее в кулак. Амулет нас и спас. Ярко–красное сияние заметно ослабело, но Бродер почти тотчас пришел в себя.

— Хватит, — сказал он, возвращая мне шнурок. — Где остальные?

— Бегут за нами, — ответил я. — Кроме вас, никого больше не зацепили. Но нашумели мы на полгорода. Побежали, нам осталось совсем немного. Держитесь за меня здоровой рукой.

Я на бегу связался с Гердом и узнал, что они уже вышли к парку.

— Идите к нам навстречу, — приказал я. — Бродер ранен, а всю группу Рода тащат парни Сандея, так что у нас сейчас некому драться.

— Не отставайте! — крикнул я дружинникам. — Осталось всего чуть–чуть. Добежим до площади, а там рядом и парк.

Когда мы достигли площади, бежать мог только Гел, который всю дорогу бежал налегке. Остальные были в разной степени издыхания. От парка к нам подбежали дружинники Герда, которые помогли добраться до парковых ворот. Там стояла карета, с козлов которой на нас с изумлением взирал маг.

— Я открываю канал, — подтолкнул я Бродера. — Стабилизируйте!

Первыми в черный круг погнали братьев с алтарем, а потом занесли потерявших сознание дружинников.

— Вы едете или нет? — закричал я Арсену. — Если нет, мы сейчас уйдем!

Он опомнился, несколько мгновений решал ехать в портал или рвануть отсюда подальше, но все–таки победил страх. Гел ушел следом за каретой, а мне для того, чтобы это сделать, пришлось отпустить Бродера.

— Не упадете? — спросил я. — Хватит сил?

— Хватит, — ответил он. — Да идите же вы принц!

Наверное, он про себя еще и выругался, но мне было страшно оставлять его одного на этой площади, бледного и шатающегося, а не оставить было нельзя, потому что в канал он должен был войти последним. К счастью, он в него и вошел, появившись вслед за нами в американском ангаре. Когда мы отправлялись отсюда в Госмар, присутствовал один дежурный, зато сейчас зрителей хватало.