Мой одноклассник – бог
Шрифт:
– Долго вы болтали с Асей, – мама отставила йогурт в сторону.
– Ты же знаешь ее – она всегда так много говорит, – хмыкнула я, ополаскивая тарелку – Да и мы давно не общались.
– Ну, ничего, у вас весь учебный год впереди, – заверила мама, поправляя пышную копну иссиня-черных волос, – Как себя чувствуешь?
– Нормально, – я пожала плечами, – Неохота в школу. Кажется, она никогда не закончится.
– ЕГЭ еще не скоро, последний беззаботный год. Уверена, он пройдет у тебя отлично!
– Надеюсь на это, – я криво улыбнулась, – Пойду в душ и спать.
Мама кивнула, массируя голову кончиками
– Все нормально?
Она потерла виски, несколько раз моргнув:
– Да, Лесечка. Спать хочу. Так что долго не мойся.
– Договорились, – хмыкнула я.
Хорошо все-таки, когда в доме лишь две женщины, ванна только в нашем распоряжении! Сегодня придется обойтись без привычной спа-программы с морской солью. Нежась под горячей водой из душа, я тихо напевала строчки песни, стараясь не забыть слова. Волнение лишнее, я все помню. Да и это обычное школьное выступление, не первый раз я пою на первое сентября. Надеюсь, завтра все пройдет в лучшем виде!
Вернувшись в комнату, я приоткрыла окно, впуская последние ускользающие дуновения августовского ветерка. Подо мной были верхушки деревьев, закрывавшие ярко-красные качели с желтыми облупившимися столбами. Карусель с четырьмя стульчиками издавала редкий протяжный скрип, ему отвечал шелест листьев.
Небо уже было темным и мрачным, лишь несколько звездочек подмигивали мне из далекого космоса. Я читала, что зачастую мы видим сияние уже погасших звезд – до нас их свет доходит с опозданием.
Постояв так еще пару секунд, с надеждой вглядываясь в бесконечность над головой, я повернула оконную ручку и отправилась в постель.
Надеюсь, я не просплю торжественную линейку и свое выступление!
Глава 2
Утром пришлось встать пораньше – умыться, накраситься, переодеться, сделать на голове сносную прическу. Последнее у меня не получалось – руки дрожали, пряди норовили выскользнуть из пальцев. Вся комната пропахла лаком для волос и моим волнением. И почему, когда остаешься дома, твои локоны лежат как надо, а стоит собраться выходить – и на голове у тебя черт-те что?
В итоге мне удалось сделать аккуратный пучок. И все равно, я продолжала критически рассматривать себя в зеркале, поворачиваясь то одним боком, то другим. С этой прической и в белом топе с брюками я отчего-то напоминала самой себе певицу из далекого прошлого. Виной этому был мой уставший взгляд – словно я прожила не шестнадцать лет, а гораздо больше. Я провела пальцами по щекам, повертела головой. Выгляжу симпатично для той, кто отправляется на каторгу под невинным названием «школа».
Конечно, со всеми этими сборами я уже немного опаздывала – часы показывали без пятнадцати десять, у меня было мало времени. Мама застала меня уже в коридоре, я надевала черные туфельки на небольшом каблуке.
– Леся, какая ты красивая! – восхитилась мама.
– Спасибо. Не слишком броско? – я озабоченно покрутилась у зеркала, рассеянно перебирая легкую ткань топа. Практически невесомая, цвета молочного суфле, она приятно льнула к коже и дарила ощущение воздушности.
– Нет, в самый раз, тем более, для сцены! Жаль, не смогу пойти, полюбоваться на тебя, мне скоро на работу ехать, – мама молча наблюдала за мной.
– Что ты! Было бы, на что смотреть. Я тебе потом, специально спою, если хочешь.
– А давай, – легко согласилась мама, – Тем более, вечером позвонят папа, Леша и бабушка, они тоже захотят послушать!
– Ну, если правда захотят, – я потянулась обнять маму, – Все, побежала, а то опоздаю на собственное выступление!
– Удачи, заинька моя, – мама поцеловала меня в лоб.
Я быстро спустилась по лестнице (насколько позволяли каблуки), втыкая в уши наушники и включая музыку. Мне необходимо расслабиться перед последними мгновениями свободы.
Чтобы сократить, я прошла через двор и вышла на проспект, по которому гоняли машины и торопящиеся на работу пешеходы. Холодный, уже осенний ветер, бросился ко мне навстречу, я поморщилась, тело тут же покрылось мурашками. В одном топе я мгновенно замерзла. Надо было брать куртку. Забыла, в каком городе я живу – у нас тут редко бывает солнце.
Мне навстречу шагали первоклассники в умилительных пиджачках, как у взрослых, и с портфелями и рюкзачками больше самих детей. А еще были букеты. Розы, гортензии, тюльпаны, гладиолусы, герберы, гипсофилы и другие. Ярко-красные, белые, розовые, желтые, охристые. Я цветы купить не удосужилась, это дело младших школьников. На свой первый день в первом классе я тоже гордо несла букет с отвратительными желтыми цветами, который мама купила в переходе, потому что напрочь забыла об этом накануне. У меня тогда ужасно болела голова от хвостиков, и я мечтала лишь о том моменте, когда смогу снять резинки. Будто это было только вчера! А сейчас я уже в старшей школе, десятый класс…Еще два томительно долгих года, и больше не придется ходить в школу! Неизвестность меня пугала, и я по-новому, с завистью, посмотрела на гордо шагающих мальчиков и девочек вдвое ниже меня.
В наушниках играла песня «The Unforgiven», и мне почему-то было особенно грустно идти под нее. Да, десятый – это не выпускной класс, в этом году можно расслабиться. Но решать насчет вуза все равно рано или поздно придется. Знаю, родители хотели, чтобы я пошла на рекламу или управление персоналом, или туризм…Что дало бы мне возможность помогать с рестораном. Все эти специальности, кроме туризма, я считала скучными и сложными. Да и не хотелось быть привязанной к бизнесу отца. Хотелось добиться всего самой. Найти свое дело, от которого будут гореть глаза. Жаль, что кроме пения, у меня нет никаких талантов.
Поставила на повтор песню Алсу, которую предстояло сегодня исполнить. Надо бы еще раз на всякий случай повторить. Только певица дошла до второго припева, как из-за угла показалось четырехэтажное здание. Оно так и отдавало белизной, в школе недавно был ремонт. Какие-то окна были еще темны, а в некоторых уже горел свет, там готовились встречать учеников.
Решительно обогнув школу, я приблизилась к главному входу. Сегодня ворота открыты, площадка полна детей самого разного возраста. Смешнее всего первоклашки – настороженно смотрят на всех, жмутся к родителям, а рюкзаки с героями и принцессами слишком тяжелые и непривычные, тянут назад при ходьбе.