Мой одноклассник - демон разума
Шрифт:
Последним уроком была американская литература. Было так скучно, что даже я едва отсидела. Сайфер сидел возле меня и что-то исправлял в записях. Теперь его ноты выглядили не так аккуратно, как до этого, зато мелодия стала звучать лучше.
Когда мисс Багс, учительница литературы, повернулась к классу спиной, чтобы что-то написать на доске, я спросила у Билла:
– А что ты теперь будешь делать с песней? Запишешь?
– Если честно, я даже не знаю. Наверное, нет. Просто буду напевать, может, когда-нибудь где-то сыграю.
– Ты играешь?! На чем?
–
– Ух ты! А чем ещё увлекаешься?
– Танцевать люблю. Стихи писать. А еще рисовать, ну и пою, конечно.
– Ого! А споешь после школы? Пожалуйста!
– Ага, пфф, размечталась!
Ненавижу литературу. Ну, вообще люблю, но ненавижу, когда она у нас последним уроком. Мисс Багс любительница задерживать нас ещё на “пару минуточку”, которые обычно длятся раза эдак в четыре дольше.
В общем, когда нас наконец распустили по домам, в школе кроме нас почти никого не было. Кому охота задерживаться в пятницу?
После того, как урок закончился, Уилл чуть ли не первым влетел в гардероб и, не останавливаясь, схватил куртку и выбежал на улицу.
Мы с Моникой и Биллушкой (хихи) поспешили за Сайфером, и, когда оказались во дворе гимназии, увидели такую картину:
Уилл стоял посреди двора и ронял слезы на голый асфальт, время от времени всхлипывая и вытирая глаза голубой перчаткой.
Мы с Моникой переглянулись и посмотрели на Билла. Он закатил глаза и развел руками.
Мы с Мони подбежали к голубоглазому.
Моника обняла его и спросила, почему тот плачет. Уилл ещё раз всхлипнул.
– А... Снежочек? – проговорил он, сжав губки, как маленький ребенок, у которого отобрали игрушку.
Мда. Я никогда не видела, как плачет Билл, зато Уилла в таком виде я наблюдала уже в третий раз за неделю.
Я вздохнула и тоже обняла Сайфера. с
– О Господи, Уилл, снежочек же растаял не навсегда. Снег ещё выпадет. Зимой. Потерпи немного.
Краем уха я услышала прыснувшего Билла, но не подала виду.
Уилл ещё немного поплакал, но потом успокоился.
Я спокойно доехала домой и сделала уроки. После этого я легла на кровать и начала снова напевать ту песенку. И тут я замолчала.
Затем нахмурилась.
После этого мой рот расплылся а улыбке .
...“I can’t decide”...
====== Бриджит ======
Звонит будильник. Уже семь тридцать, а вставать ой как не хочется. Суббота, как-никак!
Я еле продрала глаза и пошлепала на кухню. По пути заглянула в комнату Ники. Она спала, правда как-то странно – ее ноги лежали на подушке, а одеяло лежало на полу.
Я подошла к постели своей спящей сожительницы и укрыла ее. Ники не пошевелишась. Я знала: утром её и пушечный выстрел не разбудить не сможет.
Я вышла из комнаты и тихонько прикрыла за собой дверь.
Но, когда
– О, смотрите, кто объявился! – провозгласила я.
Обычно семнадцатилетняя Бриджит ночевала с парнями и весь день гуляла на месте лице, лишь изредка вспоминая о том, что она, как бы, снимает жилье и не обязана день и ночь бродить по улицам Чикаго без пристанища.
У Бриджит светло-рыжие волосы и изумрудно-зеленые глаза с оранжевыми ресницами. Бриджит любит яркую одежду, в особенности розовые и красный цвета, и даже дома ходит в несменных белых лосинах до колен и цветастых майках.
– О, здрасте. Мира, с какого перепугу ты здесь в половину восьмого? Я тебя разбудила? Блин, а я же старалась так тихо себя вести! – проговорила она, ловко взбивая вентчком яйца в миске, – ну, раз уж ты уже тут, будешь омлет?
– Нет, спасибо, – вежливо поблагодарила я, доставая из холодильника коробочку с творогом и упаковку шоколадных хлопьев.
Через несколько минут
– И этот гад мне такой говорит: “Я тебе ничего не должен”! Ну вот свинья, правда, Мира?
Я что-то пробулькала с полным ртом творога. Мне было всё равно, что там Бриджит говорил Рон.
Я думала о другом.
О экскурсии.
Когда я доехала на пустой маршрутке до школы, я увидела всех наших возле огромного двухэтажного автобуса.
Я сделала глубокий вдох и вышла из маршрутки.
====== Великая битва в автобусе. ======
Во дворе гимназии толпился весь наш класс. Все сонные и злые на весь мир. Я подошла к миссис Джилс, и куратор вычеркнула меня из списка.
Я прибыла как раз вовремя. Двери автобуса раздвинулись в разные стороны.
Все плохое настроение тут же испарилось. Мои высокоинтеллектуальные одноклассники с криками на фиг знает каком языке гурьбой двинулись к транспортному средству, толкая друг друга, стремясь поскорее занять места на втором этаже.
Знаете, вот в таких вот ситуациях можно реально узнать друг друга получше. Например, я поняла, что Диадема умеет визжать как резаная, а Сайферы, Дороджен и ещё пара парней — настоящие джентльмены. Они пропустили всех девочек вперед. Правда, потом Билл сразу после этого подрался с половиной парней за место на втором этаже автобуса, но не суть.
Мы с Моникой сели на первом этаже, сзади, у окна, и я вытащила из кармана телефон и наушники. Я закачала бесову кучу новой музыки из фильмов или просто новые хиты года.
По нам не удалось нормально послушать музыку. Не успела я распутать наушники, как почувствовала что-то у себя на голове.
Я протянула руку и схватила что-то липкое и шуршащее. Когда я поднесла это что-то к глазам, я увидела пустую упаковку из-под чипсов.
Я поднялась на колени и посмотрела назад.
Сзади нашего сиденья располагалась лестница на второй этаж автобуса, и я успела заметить два ярко-желтых кроссовка, которые поспешно поднимались наверх.