Мой палач. Реквием
Шрифт:
Слезы выступают на глаза. Руки жжет от ощущения оружия.
— Сволочь…Ты просто шантажировал Коршунова. Ты его вынудил признаться в том, чего он не делал!
— Он мне всю жизнь испоганил! Чертов прокурор. Сергей на мне построил себе карьеру, а я сидел из-за него пятнадцать лет! Я гнил в тюрьме из-за него! Он должен был мне жизнь. Я свое забирал по праву.
Прижимая Амели, чеканит дядя, а мня хочется снести ему башку.
— Не было у тебя права никакого. Тварь, никакого! — цежу ему сквозь
— У твоего отца все было, а у меня ничего! У него бизнес, семья, жена красавица и дети! А у меня срок тюремный да похлебка за решеткой! Понял?! В то время, как я баланду тюремную жрал, твой папаша свою семью строил! Все ему было, уважение, любовь родителей всегда, деньги, а мне ничего! У меня нет семьи, кроме тебя, Тимур. Ну же, мой мальчик, хватит дурить. Опусти оружие. Ты пугаешь ребенка.
Булат выдает эти факты, и я охреневаю от каждого из них.
— А я? Почему ты тогда и меня не убил? Я ведь сын своего отца. Я такой же.
— Нет, Тимур! Ты всегда был другим. Ты на меня похож, на меня! Я всегда хотел себе такого сына, ты мой, понял, мой!
— Тварь. Какая же ты тварь.
Говорю ему спокойно, тогда как внутри сердце болит. Я ошибался. Всю свою жизнь я провел в доверии к твари. И сам стал таким же.
— Я воспитал тебя, так что прикуси язык, сынок!
— Верно, ты меня таким же сделал, как и сам. Таким же чудовищем! Отдай моего ребенка, пока я не снес тебе башку!
Наступаю на него и Булат начинает пятится назад. Он боится меня. Чертов психопат.
— Не подходи, я выстрелю, ты меня знаешь!
Тварь поднимает пистолет и приставляет дуло к спине Амели, которая в этот момент обнимает его за шею и уже плачет.
— Папа…Я боюсь этого дядю!
Амели всхлипывает и опасливо на меня поглядывает. Я вижу страх в ее глазах, точно такой же, как и у Аси был. У той, которая вообще ни в чем не виновата. Боже.
— Все нормально, Нинель! Все хорошо, МОЯ ДОЧЕНЬКА! Дядя уже убирает оружие, и не будет тебя пугать. Верно, дядя?
Удерживая явно заряженный ствол у ее спины, говорит Булат, и тогда я быстро убираю винтовку. Бросаю на землю, отодвигая от себя ногой.
— Я видел ее комнату, там не было ни хера, ни игрушек нормальных, ни черта! Что ты творил с моей дочерью, Булат, ты что ее тренировал уже?
— Еще нет, но я ее готовил. Нинель так похожа на тебя, невероятно просто!
— Булат, я тебя убью. Ты же это знаешь?
— Нет, Тимур. Мои люди тебя найдут, даже если волос с меня упадет. Нинель или моя будет или ничья. Уходи, дай нам уйти!
Сглатываю. Я не могу рисковать ребенком. Просто не имею права.
Коротко киваю и тогда Булат пятится дальше назад, не поворачиваясь ко мне
Лопасти вертолета начинают крутиться. Он сейчас взлетит, а я не могу…не могу из-за него потерять малышку, но и рисковать ею тоже не способен. Булат выстрелит в Амели, чтобы спастись самому, я знаю, ему ничего не стоит это сделать.
Секунды бьют по нервам. Я вижу, как Булат идет к вертолету и только хватается за дверь, вскрикивает, заваливаясь на колени, и я едва ли успеваю подбежать, чтобы выхватить Амели из его рук.
Дрожащая, такая маленькая, напуганная, она громко вскрикивает, пытаясь оттолкнуть меня, поцарапать лицо.
Как только на руки ее хватаю, к себе с силой прижимаю. Сердце болит. Она дочь Аси, наша с ней дочь, родная.
Вокруг куча трупов валяется, и я понимаю, что это вовсе не зрелище для ребенка.
— Малыш, закрой глаза. Не смотри! Виктор, забери ее отсюда!
— Давай ее мне, Тимур!
Виктор. Кто же, как не он. Успел. Едва ли успел. Запыхавшийся, он выбегает с моими людьми. В его руке пистолет. Он попал Булату куда-то в плечо.
Осторожно передаю ребенка ему прямо в руки.
— Иди ко мне, крошка.
— Молодец, удачно пальнул.
— У меня был хороший учитель.
Виктор берет Амели и быстро уносит, тогда как я достаю ствол из-за пояса и иду к монстру, которого еще недавно считал практически отцом. Кого боготворил, уважал, считал родней. Единственной.
Булат ползет от меня подальше. Он видит все в моих глазах, но мне уже похуй.
Убедившись, что Виктор забрал дочь, я прижимаю эту тварь ботинком за горло к асфальту, слыша бульканье его лживой рожи.
— Тимур. Мальчик…мой.
Внутри все горит.
— Ты убил моего отца, мать, сестру зарезал. Ты сделал меня убийцей невиновного. Ты дрессировал меня, как щенка, но даже тогда я любил тебя. Ты ребенка моего похитил и выдавал за своего, лишил его матери, отца, детства. Ты посадил мою женщину на наркотики! Ты, блядь сподвиг меня девочку невинную казнить! Казнить, как собаку!
— Я…я защищал тебя! Я тебя щенком подобрал и сделал мужиком! Посмотри на себя, ты стал идеальным! Это я тебя воспитал!
Хрипит Булат, держась за кровоточащее плечо, но мне его совсем не жаль. Я забыл, что такое жалость. Благодаря ему.
Снимаю ствол с предохранителя.
— Ты меня тварью воспитал. Лучше бы ты меня вместо них убил! Я бы молился на тебя, а теперь сдохни, сука.
Три выстрела в сердце твари и пули заканчиваются. Булат замертво падает на землю, а я чувствую, как по щекам стекают слезы.
Вот и все.
Теперь осталось только одно чудовище, и это я.
***