Мой покойный муж
Шрифт:
Не с Майрет же!
Если они говорили о чем-то с Майрет накануне…
Что могло произойти?
Хуже всего, я отлично понимала, если только сунусь в это, меня саму отправят в подвалы. Меня пугали не зря. И нет, хуже всего то, что Кита могут отправить тоже. Потому что Кит молчать не будет.
Я не должна лезть, по крайней мере, из-за него.
И это сводит с ума.
Я видела Нэта, видела, что они сделали с ним… Он ведь всегда был хорошим парнем. Что бы там ни было, что бы я ни говорила о нем.
За все годы нашего брака он ни разу не обидел меня, по крайней мере, сознательно… то
— Подожди, — вдруг вспомнила я. — А что ты там говорила про Иверача? Почему его нельзя при Джоне упоминать?
Шибел вздрогнула. Глянула на меня испуганно.
— Иверача? — она напряглась, но тут же вспомнила, выдохнула, отмахнулась. — Это старая история. Джон его не любит. Ты не слышала?
Осторожно так, словно прощупывая почву. Шибел тоже что-то недоговаривает.
— О Нивене? — так же осторожно спросила я. Главное не спугнуть.
Я видела, как ее прямо передернуло, но Шибел умела держать себя в руках. Она улыбнулась.
— Ты же понимаешь, Айлин, Кетнах не лучшее место для воспитания детей. Мальчику здесь одиноко. Среди всех этих придворных лицемеров, в роскоши и золоте… Мальчику нужно простой жизни, бегать по полям, купаться…
Она запнулась.
Ее старший сын, Эйрик, утонул в реке. Ему было уже пятнадцать, и после охоты они купались… Не знаю, что тогда пошло не так. Второй сын Шибел умер в три года, заболел и умер, лихорадка сожгла его за два дня. Нивен — третий сын. Был и четвертый, но он прожил всего несколько дней, родился больным, с большой головой, неестественно вывернутыми ножками, постоянно кричал. У Шибел было пятеро детей, осталось двое. Дети — это всегда больной вопрос.
Шибел изо всех сил старалась справиться.
— Нивену одиноко здесь, — сказала она тихо, голос чуть дрогнул. — У него нет братьев. А у Ришерта два младших сына примерно возраста Нивена. Ему будет хорошо там. У Ришерта все сыновья здоровые и сильные, Алан взрослый совсем, самому уже жениться пора… Может быть, и Нивен там вырастет… здоровым…
Губы дрогнули, Шибел отвернулась.
Алану Иверачу, старшему сыну Лотианского герцога, двадцать шесть, да, он крепкий взрослый мужчина, которому самому бы пора заводить детей.
Но ведь Шибел всегда была против подобного. Что же теперь?
— Но ты ведь не хотела отпускать Нивена туда?
— Я и сейчас не хочу! — Шибел всхлипнула. — Это Джон! Он настаивает! Он говорит, Нивена надо держать подальше от меня. Я плохая мать, это из-за меня все… И если Нивен не уедет в Лотиан, с ним будет то же… — она отвернулась, закрыла глаза ладонью. — Я не могу еще и Нивена потерять.
Плохая мать? Вот сукин сын! Разве можно говорить такое? В другое время, я бы пожаловалась Нэту, и Нэт бы вправил Джону мозги, он бы не побоялся высказать все, что думает. Но теперь…
Гордан говорил, у Нэта с Джоном в последнее время не все ладно. Что если Нэт и сам пытался вправить, он же был здесь и все видел. А Джон уже не мальчик, чтобы терпеть…
Что там произошло на самом деле?
— И когда Нивен должен уехать?
Шибел покачала головой, словно не знала. Потом вздохнула.
— Его
Вот это поворот! Я не ожидала, что так скоро. Но…
— Шибел, а… — мне вдруг такая странная мысль в голову пришла, как бы только сказать об этом? — Скажи, Джон хотел отправить Нивена в Лотиан, так? А Нэт? Он был против?
— Причем здесь Нэт! — Шибел вскрикнула, едва не подскочила на месте. Дернулась. — Я не хочу ничего слышать о нем!
Плеснула себе бренди и выпила разом. У нее руки тряслись.
Это ведь не ненависть, это страх. Шибел чего-то боялась.
— Шибел…
— Нет! — она резко поднялась, отвернулась, отошла в сторону. — Хватит! Я не хочу больше говорить, я устала! У меня был тяжелый день!
Это у меня был тяжелый день! Меня в подвалы завели, раздели, чуть было пытать не начали! Я вообще скоро вдовой стану. И не известно еще, что потом со мной будет. Если уж кому и впадать в истерики, то скорее мне.
Что тут происходит, черт побери!
— Подожди, — сказала я. — Шибел, подожди, прости, я не хотела… Я не знаю, я сама так растеряна… Прости меня… Я ведь всегда была на твоей стороне.
Ах, я так растеряна, что сейчас просто пристукну Шибел на месте. Она явно крутит и что-то скрывает, что-то важное. Я не могу понять.
Шибел остановилась, все еще спиной ко мне.
— Я на твоей стороне, — мягко сказала я, проникновенно, как только могла. — Я тоже мать, я прекрасно понимаю тебя. Как тебе страшно. Если бы что-то угрожало моему сыну, я бы убила на месте, не раздумывая! Шибел… ты ведь хотела поговорить? Когда я шла к Джону, ты ведь сама позвала меня. Тебя ведь беспокоит что-то? Если я могу помочь… только скажи.
Шибел повернулась. Она долго стояла, глядя на меня, прижимая руки к груди, сжимая пальцы.
— Я боюсь, Айлин, — шепнула она. — Но я не могу ничего сказать. Если я буду молчать, то меня, возможно, не тронут. И Нивена не тронут. Они там… сговорились все. Я не знаю, кому верить! Никому. Они все… — Шибел всхлипнула. — Они хотят убить Джона! И меня тоже убьют. Отравить! Ему что-то подмешивают в еду, я уверена! Ты ведь видела, каким он стал?! Теперь я боюсь и его тоже! Он то смеется, то плачет… и вспышки ярости!
Шибел точно боялась, все это было очень правдиво, на самом деле.
Но, может быть, все дело в Джоне? Это всегда было в нем, это болезнь… но раньше едва заметно, а сейчас, с возрастом, все становится только хуже.
Но даже если это так… даже если дело в Джоне изначально, то, может быть, приближенные к нему люди видят перемены и… решили сменить сумасшедшего короля на нового? Пока Джон не стал слишком опасен?
Не нравится мне это.
— Я слышала, как Нэт грозился убить его, — сказала Шибел. — Я сама слышала! И как Нэт орал на него! Ты видела своего мужа в ярости? Он чудовище! Да я бы за милю не подошла. Я за стеной была… и не за одной… слышала просто… и то хотелось в угол забиться. Нэт Джону всю мебель в кабинете переломал, я думала, он действительно убьет! Его когда уводили оттуда… Гордан пытался успокоить. Так Нэт Гордану нос разбил и руку едва не сломал! Я уж не знаю, что там было, но… Прости, я даже рада, что Нэта казнят… После всего. Но я боюсь, на этом не закончится.