Мой потусторонний сон

Хаимович Ханна

— А партнеров для сейалго нам поможет выбрать Акри. Доверьтесь ей, господа. Она ведь ни разу вас не подводила, не так ли?

И снова в учтивых доброжелательных интонациях слышалось презрение, такое же вкрадчивое и незаметное, как сам обладатель голоса. Да, он был незаметным, несмотря на вездесущесть: его слова слышали все, но сам он скрылся куда-то в тень, предоставив гостей самим себе. Как на цирковой арене, подумалось Илиане… И тут она увидела Акри.

По телу пробежала невольная дрожь.

Акри спускалась — или спускалось — из-под высокого сводчатого потолка.

Сквозь его — или ее — чернильное тело беспрепятственно проходили огоньки свечей. Сначала Акри нависала в вышине крошечным темным облачком, но оно стремительно сползало ниже, увеличивалось, начинало глянцевито отблескивать, и вот уже вместо бального зала Илиана видела нечто иное.

…Лифтовая станция. Лифтер, посетители. Настойчивые предупреждения: не оглядывайтесь в мире Потусторонних, не поднимайте упавшего, не смыкайте глаз, даже если одолеет дрема… И женщина, обернувшаяся по привычке. И чернильное облако, которым она тут же стала.

— Что здесь делает жертва мира Потусторонних? — вырвалось у Илианы, хотя спрашивать было не у кого: Цересса давно исчезла в толпе. Однако ее услышали.

— Акри — женщина. — Высокая дама в вишневом платье повернула голову. Лицо испещряли глубокие морщины. — Была женщиной. Писательницей. Так говорят. Но однажды она отправилась в мир Потусторонних за вдохновением и не смогла побороть соблазн…

Оглянулась, наверное. Да, такое случалось, не все могли справиться с любопытством. Но что эта несчастная делает на балу и почему подчиняется приказам распорядителя? Такие существа никому и ничему не подчиняются… если только не попадут в руки умелого мага.

— Акри не назовешь несчастной, — хмыкнула собеседница. — Видите, ей весело.

Существо крутанулось на месте и, набрав скорость, вихрем понеслось сквозь толпу. Во все стороны от него летели искры, похожие на черные блестки. Люди, которых задевал вихрь, ненадолго застывали на месте. Кажется, оно проходило сквозь них, не причиняя вреда… Очнувшись, они обнаруживали на запястьях браслеты из черных блесток. Нити, отходящие от браслетов, вели вглубь толпы и безнадежно перепутались между собой. Гости смеялись все громче и нервозней, но Илиана готова была съесть «Зеницу», если им не нравилось происходящее.

Не успела она оглянуться, как Акри ввинтилась под дых. Чувство было такое, словно в желудок провалился огромный мятный леденец. Внутренности сковал сладковатый щекочущий холод. Потом все исчезло, и Илиана увидела на собственном запястье браслет с цепочкой из черных блесток.

Цепочка, похоже, вела к партнеру для танца, выбранному Акри.

«Ну и что это создание может понимать?» — подумала Илиана. Но тут людское море заволновалось.

Сначала Илиана заметила Акри — та меховым воротником повисла на шее высокого худого мужчины с испитым лицом. Потом разглядела, куда ведет ее собственная цепочка — и обомлела. А в ответ, коснувшись своего браслета, из дальнего угла ободряюще кивнул распорядитель.

Упорядоченные людские ряды ненадолго охватил хаос. Император что-то объяснял княгине. А к нему пробиралась Кэрилена, и все расступались перед ней, а цепочка от ее браслета к императорскому

натянулась, как струна.

Смерть бесова! Эта Акри что же, назначила императору в пару его фаворитку? Чтобы подразнить княгиню? Или придворных? Или это и есть пресловутое щекотание нервов, о котором говорила Кэрилена? Да уж, до чего неловко получилось. Княгине-то наверняка уже донесли об особом статусе фаворитки, и теперь, как бы ни поступил император, это чревато скандалом… Веселый танец, ничего не скажешь!

Илиана тревожно наблюдала за событиями. Но княгиня предпочла принять правила игры и сделать вид, что не замечает оскорбления. К ней шагнул неизвестный худощавый парень в скромном темном камзоле, и танец кое-как, с запинками, начался.

Акри все еще свисала с шеи своего партнера воротником. И искрилась черными блестками. Она веселилась. Бесово создание!

— Вашу руку, лэйе, — промурлыкали над ухом. Не дожидаясь ответа Илианы. распорядитель ловко подхватил ее и увлек в цепочку танцующих. Ноги сами вспоминали нужные движения. Она вскинула голову и гневно уставилась в прорези белой маски, из которых смутно поблескивали глаза.

— Не слишком ли смелое решение? Вы не боитесь, что однажды после такого ваш… корабль пойдет ко дну?

— О чем вы, лэйе? — шелковым голосом ответил распорядитель. — Об этой безобидной забаве? Ее вообще организовал не я, а Акри.

Он покосился на мужчину, на плечах которого висело существо. Тот танцевал в одиночку, взявшись обеими руками за чернильные края облачка. Отчего-то смотрелось это не комично, а жутко.

— А ею разве не вы управляете? Пострадавшим вроде нее должны вовремя оказывать магическую помощь, — Илиана совладала со злостью и теперь говорила светским тоном. Следуя рисунку танца, распорядитель резко крутанул ее вокруг себя, потом прижал к груди. На миг показалось, что она чувствует биение его сердца.

— Пострадавшим? О, неужели в наш просвещенный век кто-то еще считает трансформацию в Потустороннем мире страданием? — хмыкнул собеседник.

— Неужели при этом просвещенном дворе столько желающих посмеяться над бедной невежественной дебютанткой? — ответила Илиана ему в тон. — Тех, кто превратится в такое облачко или еще во что-то в мире Потусторонних, полагается немедленно спасать. Все маги этому учатся. Считаете, весь мир настолько ошибается?

— Разумеется, — легкомысленно ответил распорядитель. — Или вы всегда считаете мнение толпы самым правильным?

— Безумие, — пробормотала Илиана. — Магические правила безопасности писала не толпа! Они основаны на обследованиях и исследованиях тел пострадавших и…

Пришлось замолчать — танец ненадолго развел ее с партнером по разным цепочкам. Тут Илиана осознала кое-что еще.

Все это время она периодически слышала негромкие команды распорядителя. Тот управлял узором танца, одновременно поддерживая беседу с ней. Звукозапись? Да нет, звукозапись здесь бы не справилась. Значит, снова магия. Снова эти ненавязчивые слова, звучащие у самого уха, не мешающие музыке, и голос, не перекрикивающий шум. Пока распорядитель был далеко, она прислушалась.