Мой пылкий граф
Шрифт:
— Лео! Все в порядке?
— Не совсем. — Лео покраснел, вспомнив, что он полураздет. — Принимая ванну, Селина уронила стеклянную банку, и она разбилась.
— Бедняжка Селина! Она все еще в ванне?
Нет, я помог ей, и теперь все в порядке. — Лео очень жалел, что не может провалиться сквозь землю. — Я обещал ей рассказать вашей маме о том, что произошло. Я только… э-э-э… надену рубашку.
Он поспешно скрылся в своей комнате, стараясь не обращать внимания на многозначительное хихиканье девочек.
Как он и ожидал, Дилия отнеслась к происшествию сочувственно.
— Какая
Через несколько минут она примчалась в кухню и приказала, чтобы Селине отнесли еду.
— Кажется, ты вел себя как рыцарь в сверкающих доспехах, — обратилась она к Лео. — Что же, она очень привлекательная девушка.
— Дилия, клянусь тебе, что сегодня я ее впервые увидел!
Дилия понимающе улыбнулась.
— Вы, итальянцы, такие стремительные и романтичные и никогда не упустите свой шанс!
— Чем это так вкусно пахнет? — в отчаянии воскликнул Лео. — Перед тобой человек, который умирает с голоду.
К счастью, это замечание вытеснило все другие темы разговора, и только Поли, толкнув Лео в бок, отвел его в сторону и повторил слова своей матери, прозвучавшие в его устах вульгарно и оскорбительно. После того, как Лео, приятно улыбаясь, объяснил Поли, что он сделает с ним, если тот еще раз позволит себе нечто подобное, инцидент был исчерпан.
Переодеваясь для пикника, Лео пытался разобраться в собственных ощущениях. Он почувствовал в Селине своеобразную привлекательность, хотя ее обнаженное тело не должно было произвести на него большого впечатления — этому телу не хватало той здоровой полноты, которую он предпочитал в женщинах.
И все же что-то таинственным образом подействовало на него. Лео не мог понять, что именно, но он пришел в ярость, увидев, как Поли причмокивает толстыми губами, представляя, что произошло в комнате Селины. Только то, что Поли — сын хозяйки дома, помешало Лео расправиться с ним.
Гости начинали съезжаться. Они направлялись к полям, где намечался большой пикник. Лео усмехнулся, предвкушая приятный вечер.
— Ты готов к доброй пирушке? — спускаясь по лестнице, услышал он оклик Бартона.
— Для этого я всегда готов, — признался Лео. — Но сначала давай зайдем в конюшню.
— Конечно, если хочешь. Не беспокойся, с ней все будет в порядке.
— Эллиот — «он».
— Я не имел в виду Эллиота, — возразил Бартон.
Они прошли мимо гаража. В открытую дверь Лео увидел автофургон Селины и то, что осталось от ее прицепа.
— Он отжил свой век, — задумчиво сказал Бартон. — Удивительно, что он протянул так долго.
Лео забрался в фургон.
Он считал себя человеком, который может обойтись минимальными удобствами, но жилье Селины поразило его: кушетка, на которой едва можно было поместиться, маленькая плитка, миниатюрная душевая. Безупречная чистота была единственным достоинством этого дома на колесах.
Впрочем, очень скоро Лео забыл о своих мрачных мыслях. Техасское гостеприимство раскрыло ему свои объятия, и он устремился в них с радостью. Еды, напитков, музыки и хорошеньких девушек было предостаточно, и несколько веселых часов пролетели
Когда он решил наконец передохнуть, ему захотелось узнать, как чувствует себя Селина. Съела ли она ужин, который Дилия послала ей, и не проголодалась ли снова?
Он навалил на тарелку бифштексов и картофеля, сунул под мышку несколько банок пива и направился к дому. Что-то подсказало ему заглянуть в конюшню — на всякий случай. Он не удивился, когда увидел там Селину, которая, прислонившись к двери денника, с довольным видом наблюдала за Эллиотом.
— Как он? — Лео заглянул внутрь. Она вздрогнула от неожиданности.
— Ему лучше, он почти успокоился.
Ее самочувствие тоже явно улучшилось, на щеках появился румянец, а в глазах — блеск. Лео показал ей тарелку.
— Это для меня?
— Черт возьми, не для Эллиота же! Идите сюда.
Лео нашел плотную связку сена, и они устроились на ней. Он протянул Селине банку пива, и она, запрокинув голову, осушила ее почти до дна.
— Замечательно!
— Там его полным-полно. — Лео кивнул на дверь. — И бифштексов тоже. Не хотите выйти и поучаствовать в вечеринке?
— Нет, спасибо.
— Еще не в форме?
— Нет, мне лучше, я хорошо поспала. Просто… все эти люди будут смотреть на меня и думать, что я не так разговариваю, и что… я здесь не к месту.
— Кто сказал, что вы здесь не к месту?
— Я. Этот дом… все это… выбивает меня из колеи.
— Вы никогда не бывали в богатом доме?
— Бывала, конечно, много раз, просто я не входила через парадную дверь. Я работала в таких домах: мыла полы, убирала в кухне. Но я всегда предпочитала работу в конюшне.
— Когда это было? Вы говорите так, будто вы старуха, но ведь вам не может быть больше сорока лет.
— Больше сорока? — Заметив озорной блеск его глаз, Селина засмеялась. — Я бы отколошматила вас, если бы не боялась опрокинуть пиво.
— Вот это мне нравится! — Лео протянул ей вторую банку. — Женщина, которая понимает, что такое приоритеты! Итак, вам еще нет сорока?
— Мне двадцать шесть.
— И когда же вы успели так наработаться?
— Я забочусь о себе с четырнадцати лет.
— А школа?
Селина пожала плечами.
— Я росла в приюте. Собственно, в нескольких.
— Вы сирота?
— Вероятно, нет. Отца никто не знал, боюсь, даже моя мать. Она была почти ребенком, когда родила меня. Ей не под силу было справиться с трудностями, и она отдала меня в приют. Думаю, она хотела забрать меня, но не смогла. — Селина сделала глоток.
— И что потом? — спросил потрясенный Лео.
— Приемные семьи.
— Семьи? Несколько?
— Первая была нормальной. Именно там мне привили любовь к лошадям. После этого я поняла, что все, что я делаю, должно быть связано с ними. Но старик умер, его скот был продан, меня отослали в другое место. Оно оказалось плохим. Кормили ужасно, а так как я была дешевой рабочей силой, в школу меня не посылали. Зачем? Я сказала, что они стали мне поперек горла, и меня выгнали, сказали, что я «неуправляемая». Так оно и было. Черта с два я бы позволила им управлять собой!