Мой шейх 2
Шрифт:
В ее голосе послышались ноты уверенности, твердость, отчего у Рода возникло чувство, что Ариа, что-то задумала, что-то решила, имеет план. И этот план не сиюминутный, не женский и не мести, а чего-то большего. Слишком уж сильно в ее словах слышалась боль, перемешанная с надрывом, с фанатизмом вконец отчаявшегося человека. Она приняла какое-то решение.
— Только не делай глупостей. В конце концов, на все воля Аллаха.
Ариа усмехнулась полная горечи.
— Я считаю, что мы должны быть за одно. Ты понимаешь, о чем я?
Род внутренне напрягся. Он не мог и не хотел идти против Карима и
— Пойдем домой, пора ужинать, — предложил он, полагая, что их обоих вымотала ситуация и утро вечера лучше.
***
Ужин с женой, запланированный на вечер, предполагал, что у Карима нет никаких других встреч и обязательств. Обычный семейный ужин вдвоем в их случае был целой церемонией, со слугами, подачей изысканных блюд и протокольной беседой. Карим почти не слушал жену, мысленно возвращаясь вновь и вновь к словам, сказанными Арией. Смущение, дерзость и потрясающий ум с красотой, все это не могло его не волновать.
— Ты не слушаешь меня, — обиженно заметила Сафири, почти не притронувшись к еде.
— Прости, слушаю, — отозвался Карим, мысленно воспроизводя строки отчета о том, зачем Арии потребовался вооруженный отряд полицейских.
Там докладывалось вовсе не о мести, как он предположил изначально. Нет. Они взломали двери офиса фонда семьи Хусейнов. Ариа забирала свое по праву. Но то, что она обнаружила в дальних комнатах офиса, рассердило Карима.
Оборудованная под медицинскую палату, в ней содержалась управляющая фондом женщина. Ее удерживали под медикаментозным воздействием. Полиция уже была на месте, потребовалась карета скорой помощи. Карим практически не помнил Мару Ибрагимову, больше о том, как красивая топширка сохранила верность Арии. Признак, указывающий на то, как Ариа умеет быстро заводить преданных друзей. И то что отец, его покойный отец даровал защиту семьи. Адам выдал ее спешно замуж и не следил за дальнейшей судьбой, и выходило Ариа права, семейство шейха не сдержало слова. Все вместе наносило урон его репутации.
— Она уже агукает, — донеслись до него слова Сафири. — И такая хорошенькая.
— Наша дочь?
Он перевел взгляд на жену, думая, уже не об отчете, а о животе Арии. О том, что это мог оказаться и его ребенок, если бы срок был на месяц больше.
— Да.
— Как наша дочь?
— Здорова. И врачи говорят, что она быстро развивается. Ты ей можешь гордится.
— Я и горжусь. Она мой первенец.
Сафири обрадовалась, что Карим наконец проявил к ней интерес и более того, хоть как-то подтвердил, что ему не все равно.
— У нас еще будут мальчики, — она потянулась и сжала пальцами его запястье. — Я рожу тебе много сыновей.
Между ними снова повисла пауза.
— Я слышала, ты собрался воевать с топширами, — спросила она, разглядывая содержимое тарелки, а затем поняв взгляд на Карима. — Я хотела бы, чтобы ты подписал союзное соглашение с наследником Мактумов, моим дядей Амином. Вам уже нечего делить, а топширы вредят и ему и нам. Они наши общие враги.
Карим начал есть, приходя внутри себя в негодование. Он что
— А еще не доверяй так слепо Джабраилову. Он хоть и министр финансов, но очень симпатизирует топширам.
Карим шумно выдохнул, окончательно потеряв аппетит.
— А когда ты стала дипломатом? — спросил он жену, незамечающую его взвинченности.
Сафири усмехнулась, начав есть.
— Я дочь своего отца и своих эмиратов.
Карим крепко схватил ее за руку, и с тяжестью заглянул ей в глаза.
— Ты моя жена! Ни министр, ни дипломат, ни советчик, а жена! — его голос звенел от ярости.
Он резко отпустил. Сафири обиженно прижала к себе, слишком пережатую руку. Карим мало уделял ей внимания последнее время. Если не сказать больше, попросту игнорировал, чуть ли не со дня свадьбы.
— Раз это так, — произнесла она через силу, едва сдерживая слезы. — Я бы хотела, чтобы ты хоть иногда показывал мне это не только на людях.
Карим не откликнулся, сосредоточившись на еде и показывая всем собою, что беседа завершена.
Он не собирался возвращаться в спальню Сафири. То была воля и желание покойного отца, но не его. У него был гарем. А еще Ариа, которая станет покорной, как только родится ее первенец. Она станет шелковой, если в ней есть хоть капля материнских инстинктов и желание принимать участие в судьбе собственного дитя.
Глава 12
Дом Рода Страквира выглядел опустевшим. Ариа не стала спускаться к ужину. Она была ни в состоянии смотреть Райхане жене Рода в глаза. В конце концов, скучные нравоучения, которыми та любила делиться с Арией тоже являлись своего рода заботой.
Причина пустоты скрывалась вовсе не в том, что Род хотел расстроить жену новостями. Отпущенные слуги и охрана намекали, что ему и его гостям не нужны лишние уши и глаза.
Род предпочитал жить в частном доме на окраине города. Если бы он мог, то вообще бы уехал в глушь. Туда, где людей поменьше. Он ценил уединение.
Недавно Ариа спросила его, почему он не живет при дворце шейха? Это удобно и выгодно, нет растрачивания денег и времени, а главное, обо всём узнаешь весьма быстро.
— Не все золото, что блестит, — Род кажется смутился её прямым и наивным вопросом. — Я не люблю двор. И мое честолюбие уже не то, что было в юности.
Она усмехнулась и перевела тему разговора.
— Я слышала будет война. Карим хочет уничтожить остатки племён топширов. Это правда? Ты тоже этого хочешь?
Он поморщился, слегка поджал губы и некоторое время косил глазами в сторону. Женщины и политика плохое сочетание, но ведь спрашивала не просто женщина, ни его, и у нее другая культура воспитания.
— Как человек знающий, что такое смерть не понаслышке, я не могу одобрить войну. Мы только закончили военные действия с Мактумами. И это не принесло нам ничего кроме бедствий, так что, как человек я этого не хочу, но как слуга шейха и его верный подданный, я обязан делать то, что велит мой лидер и наместник Аллаха. Ты же понимаешь?
Она скептически приподняла брови, не скрывая недовольства.
— Ты говоришь, как торгаш!
— Тебе виднее, — Род не стал обижаться. — Жаль, что ты женщина.