Мой темный принц
Шрифт:
— У нас нет денег. — Она налила себе щедрый бокал и обвела нас жестом. — На самом деле нам придется продать и эту дачу.
При ее словах я постаралась не упасть духом.
Все мои воспоминания об Оливере были потеряны.
Я впервые встретила его в этом самом доме. Призналась ему в любви на ступеньках возле качелей. Обещала выйти за него замуж наверху, на балконе.
Держи себя в руках, Брайар Роуз. Школа важнее. Оливер тоже сказал бы тебе это.
Я повернулась к маме, положив руку
— Это очень важно для меня, мама.
Когда я произносила слово «мама», оно казалось мне неправильным, но я все равно говорила его, надеясь, что если я произнесу его достаточно много раз, оно начнет казаться правдой.
Она откинула волосы назад, скривив рот от вкуса вина.
— Я не знаю, что тебе сказать.
— Ну, наверное, я могу взять несколько кредитов...
— У тебя нет такой возможности, — заметила она, почти поддразнивая. — А черт знает, что у нас сейчас с кредитами просто ужас.
— Мама. — Я вздохнула. — Я не могу отказаться от Гарварда. Это моя мечта.
Ну, быть рядом с Оливером было моей мечтой. Гарвард был просто бонусом.
— Иди и получи стипендию или что-то в этом роде.
— Уже слишком поздно подавать документы.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — Она стукнула кулаком по столешнице. — Тогда иди в другую школу.
— Я хочу Гарвард.
— А я хочу мужа, который не будет проигрывать все наши деньги в казино, милая. Мик Джаггер не шутил, когда говорил, что не всегда можно получить то, что хочешь.
Это то, что она хотела мне сказать?
Я не могла в это поверить и в то же время считала это совершенно правильным.
Отлично. Неважно. Я не смогу изменить ее мнение - или его.
Я побежала в свою комнату, выдернула телефон из зарядного устройства и позвонила Олли. Он бы знал, что делать. Может быть, он даже сможет дать мне кредит. Я, конечно же, верну его. Все до последнего пенни.
Когда телефон зазвонил, я бросилась на свой футон и захрипела, смахивая слезы со щек.
Три звонка. Четыре звонка. Пять звонков.
Я взглянула на время. На Восточном побережье было еще рано. Почему он не отвечал? Оливер всегда отвечал. Даже если просто хотел сказать, что перезвонит мне через час или два. За две недели, прошедшие после Парижа, он часто так делал. С его суматошным графиком стажировки он появлялся с темными мешками под глазами всякий раз, когда мы общались по FaceTimе.
Я прервала звонок и отправила ему сообщение, чтобы он перезвонил мне. Затем я прислонила голову к спинке кресла и пролистала Инстаграм Олли. Вид его лица всегда успокаивал меня. Мы не публиковали совместные фотографии в Интернете. Я была очень замкнутой, а Олли... ну, нет.
Я заметила новую фотографию, которую раньше не видела: они с Себом в стейк-хаусе, звенят стаканами с холодным чаем и улыбаются в камеру. Она мне сразу же понравилась, и я начала листать дальше, когда заметила комментарий от человека, которого не узнала.
ЛиндсиБорнXO: СМОТРЮ
Мое сердце заколотилось. Я провела подушечкой пальца по экрану и обнаружила еще один ее комментарий к фотографии Оливера, загорающего на берегу озера в одиночестве.
ЛиндсиБорнXO: Когда ты пригласишь меня в дом у озера? Ты написал что-то непристойное...
С трудом сглотнув, я кликнула на ее профиль и ахнула.
Ему понравилась ее фотография в бикини.
Ему понравилась ее фотография в бикини.
Ощущение было такое, будто проезжаешь мимо автокатастрофы. Сирены, осколки металла, кровь, а я не могла отвести взгляд.
Не пугайся. Это Оливер. Может, это был несчастный случай.
Нет. Ему понравились все ее полуголые фотографии с весеннего отдыха в Канкуне. Все тридцать подряд. И комментарии. Много. Они впечатались в мою сетчатку. Я никогда не могла их не видеть.
ОливерфонБисмарк: Черт, ты го-о-о-о-рячая штучка.
ОливерфонБисмарк: Пиво, бикини и барбекю? Скажи меньше. (прим. Say less - фраза, которая стала сокращением для выражения восторженного согласия или понимания того, что было предложено, без необходимости дальнейших объяснений).
ОливерфонБисмарк: Так когда ты приедешь, чтобы я мог показать как хорошо провести время?
Я никогда не сомневалась в верности Олли... до этого момента.
Мои щеки пылали. Кончики ушей горели. Я снова позвонила ему. Без ответа. Тогда снова. И снова. Я сказала себе, что этому есть вполне достойное объяснение - комментарии, флирт, отсутствие общения, - и заставила себя спрятать телефон и пойти прогуляться.
Но когда я вернулась, он по-прежнему не отвечал.
Итак, я сорвалась.
Я не гордилась своим следующим шагом. Обычно я была уравновешенной и воспитанной девушкой. Но не сейчас. Я написала ему целую цепочку язвительных сообщений.
Брайар Роуз: Ты не отвечаешь, и я не знаю, почему, но, честно говоря, твое поведение не заслуживает внимания.
Брайар Роуз: Ты публично флиртуешь с другой девушкой, а я сижу здесь и планирую все наше совместное будущее. Какого черта, Оливер?
Брайар Роуз: Перезвони мне.
Брайар Роуз: Эй?
Брайар Роуз: Лучше бы ты был мертв, потому что любое другое оправдание окажется неудачным.
Но Оливер не был мертв.
Я узнала об этом четыре дня спустя, когда он опубликовал в своем Инстаграме фотографию, на которой он и Себастьян ухмыляются от уха до уха, с подписью: Младший брат переезжает в Индию. Алавида, ублюдок!
Олли не ответил ни на один из моих звонков и сообщений. Тем не менее, он нашел время, чтобы опубликовать это.