Мой вечный странник
Шрифт:
Дочитав этот вставной эпизод, Джек вдруг перестал смеяться. Перед глазами у него возникла лесная просека, по которой патрулируют вооруженные лешаки… Большая поляна, дворец, перед ним — огромная площадь, на которой собирается толпа нечисти с лозунгами и транспарантами… Марья Горынычна выходит на крыльцо дворца, что-то говорит собравшимся, постепенно превращаясь в мужчину… Этот мужчина, в которого превратилась Марья, протягивает руку вверх, и из дворца выходит еще кто-то, словно окутанный туманом. Раздаются крики в толпе: «Да здравствует Всемогущий Лесной Царь!», «Да здравствует великая лесная раса!»
Джек встряхнул
— Так вот оно что! Кажется, я понял. — Джек взял телефонную трубку и быстро набрал номер.
— Агентство слушает, — произнес голос Дмитрия Сергеевича.
— Митя? Привет, дорогой. Хорошо, что ты на месте, — обрадовался Джек. — Надо срочно встретиться.
— У тебя какие-то новости? — заинтересовался Дмитрий Сергеевич.
— Я прочитал сценарий Ларисы Сосновской. Очень здорово написано.
— Ты что, собираешься обсуждать со мной сценарий? — удивился Дмитрий. — Я думал, у тебя что-то серьезное…
— Это очень серьезно, Митя, — сказал Джек. — Не хочу говорить по телефону, но в этом сценарии действительно есть интересные вещи. Конечно же, Лариса написала это чисто интуитивно, но она как бы предсказывает нам некоторые возможные события…
— Ладно, я понял, — сказал Дмитрий Сергеевич. — Ближе к вечеру заеду к тебе. У меня тут тоже есть кое-что… Обменяемся впечатлениями и подумаем, что делать дальше…
На следующее утро Лариса вышла из ванной, села в кресло и медленно выпила кофе, стоявший на тумбочке. Через несколько минут дверь в палату приоткрылась, и заглянула Вероника.
— Лариса, доброе утро. Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — улыбнулась Лариса. — Какой чудесный кофе, спасибо, Вероника, у тебя просто золотые руки.
— Да что вы, — смутилась девушка. — Я просто варю его, как меня бабушка учила. Заливаю горячими сливками, кладу немного сахара, вот и все. Это может каждый.
— Нет, не каждый, — сказала Лариса. — Так варить кофе можешь только ты, и не спорь со мной!
— Ну хорошо, не буду. Там пришел посетитель, Константин Астахов. Евгений Борисович может разрешить ему посещение, если вы, конечно, не против.
Улыбка исчезла с лица Ларисы, она задумчиво поглядела в окно, потом на Веронику и сказала чуть-чуть взволнованным голосом:
— Что ж, пусть заходит. Я буду готова через пять минут. Если можно, принесите мне сигарет, Евгений Борисович разрешает мне немного курить.
— Я знаю, сейчас принесу, — Вероника направилась к двери, обернулась, — а после этого приглашу Астахова.
Лариса даже не думала, что будет так волноваться перед встречей с Константином. С тех пор как она пришла в себя и начала новую жизнь, одинокую, бессмысленную, жизнь без Артема, она почти не вспоминала о своем недавнем любовнике. Вся эта история не просто казалась ей глупой, она никак не могла отделаться от чувства вины за свой роман, какие бы доводы ни приводили ей Евгений Борисович и Вика. Отгоняя мысли о Косте и о своей преступной связи с ним, а именно так она мысленно называла теперь их отношения, она думала, что его появление вызовет у нее только холодную неприязнь. Но вдруг она почувствовала, что это не так, а ее полное к нему равнодушие — удобная ложь, которую она внушила сама себе. Вот сейчас откроется дверь, он войдет в палату, поглядит на нее… По телу
Через минуту раздался негромкий стук в дверь.
— Войдите, — произнесла Лариса напряженным, чужим голосом.
Дверь отворилась, и в палате появился Костя Астахов с огромным букетом светлых желтоватых роз. Он был бледен, на осунувшемся лице вспыхнул лихорадочный румянец и почти сразу исчез. Шагнув вперед, он нерешительно остановился, прижимая к себе букет, молча поглядел на Ларису покрасневшими от бессонных ночей глазами из-под опухших век.
Лариса, продолжая нервно курить, смотрела то на него, то на букет, и вдруг ей стало смешно. Блеклые розы в его руке были точно такого же цвета, как и его ресницы, какие-то желтовато-выцветшие. Она почувствовала, как напряжение спадает с нее, облегченно вздохнула, даже улыбнулась и сказала:
— Привет.
Губы его задрожали, но он ничего не ответил, резко бросился вперед, положил розы к ее ногам и упал перед ней на колени.
— Господи, Лариса! Неужели я вижу тебя! — Он схватил ее руку, поднес к губам и стал осыпать поцелуями.
— Да что ты, не надо, — растерянно сказала Лариса, осторожно убирая руку.
— Я так ждал этого дня, так ждал, — воскликнул он с мелодраматическим пафосом. — Если бы ты могла представить, что было со мной все это время! Я жил только мыслью о нашей встрече, не спал ночами, думая о тебе. Я бродил по квартире и трогал каждую вещь, которой касалась твоя рука, я плакал в подушку, на которой еще сохранялось тепло твоей щеки, я целовал домашние тапочки, в которых ты ходила!
«Какой ужасный фарс, — промелькнуло в сознании Ларисы. — Что ж, и поделом мне…» Она встала, медленно подошла к окну, поглядела на осыпанные золотом листья деревьев, на голубоватую дымку старого парка, уходящего за угол здания. На душе стало спокойно и ясно.
Константин, не вставая с колен, подполз к ней, уткнулся головой ей в бедро. Лариса осторожно отстранила его, быстро прошла на середину палаты и, глядя на Константина, тихо, почти шепотом произнесла:
— Зачем вы говорите, что целовали землю, по которой я ходила? Меня надо убить…
— Что? — испуганно пробормотал Костя, вскинув на нее свои опухшие глаза в выцветших ресницах.
Стоя все в той же позе и словно не замечая его, Лариса заговорила совсем тихим, обычным голосом. Но почему-то при звуках ее голоса у Константина возникло ощущение почти гипнотического воздействия.
— Я так утомилась! Отдохнуть бы… отдохнуть… — Лариса медленно подняла голову, закинула за нее руки и словно превратилась в грациозную статую. — Я — актриса. — Произнеся это, она вдруг опустилась на пол, села в свободной позе и продолжала: — Он не верил в театр, смеялся над моими мечтами, и мало-помалу я тоже перестала верить и пала духом… О чем я? Я говорю о сцене. Теперь уж я не та… Я уже настоящая актриса, я играю с наслаждением, с восторгом, пьянею на сцене и чувствую себя прекрасной. А теперь, пока живу здесь, я все хожу и думаю, думаю и чувствую, как с каждым днем растут мои душевные силы.