Мой властелин

Браун Вирджиния

— Aho, samohpu, — произнесла она, когда они приблизились.

Ястреб прорычал что-то в ответ, но не остановился, а направился к своему жилищу. Он соскочил с лошади, стащил Дебору. Она споткнулась и упала бы, не поддержи он ее за талию.

Дебора ощущала на себе испуганный взгляд Подсолнуха. Она не шелохнулась, пока он привязывал жеребца к росшему поблизости молодому деревцу. Когда он повернулся к ней, девушка спокойно встретила его холодный взгляд.

Он проворчал что-то, схватил ее за руку и знаком приказал войти в типи, после

чего вошел сам, быстро опустил полог и привязал его. Никто не осмелится войти в жилище мужчины, когда там опущен полог.

Он выпустил, наконец, ее руку, и Дебора отошла на несколько шагов.

— Этот побег задумала я. — Дебора пыталась объяснить ситуацию на языке команчи, но ей не хватало слов. Она должна спасти Джудит от жестокого наказания. —

Ястреб, пожалуйста, во всем виновата я. Не наказывай Джудит. — Дебора не знала, те ли слова говорит, поймет ли он ее.

Она осеклась, когда Ястреб заговорил, снова схватив ее за руку. Выражение его лица и угрожающий тон не предвещали ничего доброго.

— Хватит, Дебора! Подумай лучше о себе, чем о Джудит. Дебора не сразу поняла, что он сказал это по-английски.

Ее бросило в жар.

— Ты говоришь по-английски!

— Да. А еще на языке команчи, по-испански, немного на языке апачи, шайеннов и шошонов.

Его насмешливый тон привел ее в бешенство. Страх уступил место ярости. Она невольно сжала кулаки. Он заметил ее реакцию и холодно улыбнулся, еще сильнее стиснув ее руку.

— Так, по крайней мере, у тебя не возникнет соблазна отвесить мне еще одну оплеуху, — спокойно произнес он.

Напряжение последних недель неожиданно прорвалось наружу. Забыв об опасности, Дебора в ярости закричала и ударила его в грудь, успев расцарапать его до того, как он схватил ее свободную руку. Она лягалась, кусалась, вопила, пока он не бросил ее на пол. И лишь когда она успокоилась, поднял на ноги. Дебора увидела, что ее атака была для Ястреба все равно, что комариный укус.

— Черт тебя побери! — выкрикнула она.

Он вскинул брови:

— Леди не пристало ругаться, Дебора!

— Как говорят, с кем поведешься, — презрительно бросила она.

— Я знал, что ты так думаешь.

Она во все глаза смотрела на него:

— Скажи, кто ты на самом деле?

— Tosa Nakaai. Ястреб. Охотник. Команчи.

Она мотнула головой:

— Ты и похож и не похож на команчи.

— А ты наблюдательна.

Он отпустил ее руку и легонько оттолкнул от себя.

— Я не чистокровный команчи, ты должна была это понять по цвету моих глаз. Вспомни. Ты обратила на это внимание в первый же день.

— Помню. Но я была уверена, что ты команчи, поэтому и удивилась.

— Нет, — с горечью ответил он. — Я не команчи и не бледнолицый. Я — полукровка, поэтому ничего не заслужил, кроме презрения. По крайней мере, у большинства людей.

— Тогда зачем ты здесь? — в замешательстве спросила Дебора.

Он мрачно улыбнулся ей:

— Потому что у меня

нет другого дома. Но скоро и этого не будет.

— Не будет?

— Думаешь, солдаты забудут, что видели тебя? Они не успокоятся, пока не найдут лагерь, а когда придут, перебьют всех и не оставят камня на камне.

— Не верю.

Она осеклась, когда он сардонически улыбнулся:

— Не только команчи бывают беспощадны.

— Ты не убедишь меня в этом после того, как я пробыла твоей рабыней почти два месяца.

— С тобой плохо обращались? Тебя били? Морили голодом? Насиловали?

— Нет. Но меня лишили свободы. И человеческих прав.

— Если не ошибаюсь, именно из-за этого вспыхнула последняя война? — насмешливо спросил Ястреб. — И в ней принимали участие бледнолицые.

— Да, это верно, но…

— Но ты говоришь, что это нечто другое. А почему? Потому что в ней не принимали участия индейцы? Или потому, что ты не принимала в ней участия?

— Я принимала участие, хотя и не в прямом смысле этого слова. Моя семья пострадала во время войны.

— Пострадала? Насколько серьезно? Расскажи! Мне интересно было бы узнать.

— Это не обсуждается, — огрызнулась она. — Ты сыграл со мной ужасную шутку. Все это время ты мог говорить на понятном мне языке, и жизнь была бы проще. Но ты почему-то поступил по-другому. Ты мог освободить меня, отвезти туда, откуда команчи меня похитили. Но ты предпочел купить меня и делать со мной все, что тебе заблагорассудится.

— Да, — мягко произнес он. — Я мог сделать с тобой все, что угодно. И почти что сделал. Но я все еще не сделал того, чего больше всего хочу.

— Что ты имеешь в виду?

— Я собираюсь завершить то, что начал. — Он взял ее за подбородок. — Завершить то, что мне следовало сделать в первый же день. Ожидание было бессмысленным. Я не могу рисковать жизнями всех остальных ради удовлетворения собственных желаний. — Он убрал руку. — Ты будешь моей.

— Нет, — прошептала Дебора.

— Да. — В его взгляде не было ни сочувствия, ни милосердия, и Дебора поняла, что терпение его закончилось.

Глава 12

— Ложись, — мягко произнес он.

— Нет! — Она замотала головой так, что волосы упали на лицо.

— У тебя нет выбора, — холодно произнес Ястреб. — Ты можешь только облегчить или осложнить ситуацию. Я не отступлюсь.

Он взял прядь ее волос и пропустил между пальцами.

— Я знаю, что ты девственница. И буду с тобой нежен.

— Нежен! Думаешь, я тебе поверю? Ведь с самого первого дня ты обращался со мной, как с вещью. Как со своей собственностью. Единственное, чего ты хотел, это овладеть мною, да?

— Разумеется. А ты что думала? Влечение мужчины к женщине вполне естественно. Впрочем, я и не скрывал этого. — Он слегка пожал плечами. — Я думал, ты отдашься мне по доброй воле, и терпеливо ждал. Но мое терпение кончилось.