Мой властный миллиардер

Ночь Ева

– А я нуждаюсь, - преданно заглядывала ему в глаза.
– Ты же любой каприз обещал. Ну, разочек, Вов.

Миллионер мой дрогнул. Он вообще местами покладистый. Особенно когда забывает корчить из себя властного пластелина.

Он сидел рядом как китайский болванчик: у него только голова дёргалась, а всё остальные части тела выказывали скуку и презрение к столь низменному развлечению.

Зато я, не стесняясь, выражала эмоции: визжала, ёрзала, забывала, как дышать - так дух захватывало. Правда, если уж совсем честно, то по-настоящему я не насладилась. Ну, вот как можно

забыться, поймать волну, если рядом сидит тип с лицом Половецкой каменной бабы?

– Метёлкина, любовь моя!
– именно в этот момент нужно было появиться на сцене нашего расшатавшегося театра ещё одному неоднозначному персонажу.

Он красив, как юный бог. У него - лицо и тело античных статуй, кудри вьются и падают живописно на плечи и лоб. Он хохмист и приколист, сердцеед и жуткий бабник. Стопроцентный творец с живым умом и креативным мышлением.

– Привет, Петруччо. Тебя-то какими судьбами сюда занесло?
– буркнула я, уворачиваясь от гостеприимных объятий Петьки Каменева.

Он мой однокурсник. На моё несчастье, я ему однажды в глаз упала, и поэтому он стал моим персональным кошмаром. Петя бурно играет на публику, выражая свою «любовь» ко мне. Можно сказать, преследует. Будь я чуть более закомплексованная, не избежать душевных травм, а так - он прикалывается, я ему подыгрываю, как могу. А весь курс жадно следит за развитием наших «отношений».

– Слежу за тобой, - врёт этот гад, не моргнув глазом. Орловский и так каменный был, а тут так и вообще статуей застыл мраморной.
– Иди сюда, любовь моя, обниму тебя! Ночами не спал, мечтая облобызать твои щёки, прижать к своей мужественной груди!

Там есть к чему прижимать. Но его хохмы сейчас некстати.

– Ты куда-то шёл?
– интересуюсь холодно.
– Вот и давай, иди мимо, Петруччо. Видишь, я не одна?

– Вижу, конечно, - смотрит он на меня шальными глазами. И улыбка у него мерзкая. Издевается.
– Изменяешь мне, да? Постель ещё остыть не успела, а ты уже нового кандидата подбираешь? Богатенького папика нашла? Меркантильная ты дрянь, Метёлкина.

Вовик вдыхает, выдыхает. У него вздрагивают ноздри, а затем он делает шаг вперёд.

– Вали отсюда, - тяжёлые два слова падают, как кирпичи. Другой бы на место Петьки очнулся, но этому шуту всё нипочём.

– Будем драться?
– в глазах Петьки вспыхивает азарт.
– Дуэль? На пистолетах или шпагах?

– Кулаком в нос, - Владимир Петьку на голову выше. Под футболкой мускулы напрягаются, будто он и впрямь сейчас Каменеву в морду заедет.
– Испорченный профиль, синяки под глазами, распухшее лицо. Лето на дворе. А ты в больнице. Подумай: тебе это нужно?

– Ой, да ладно, - Петька ничего не боится. Живёт в нём городской сумасшедший.
– Метёлкина, конечно, - горячая штучка, но я был первым. Подумай: тебе это нужно? Связываться с ней. Всё равно убежит. Непостоянство - ей имя.

– Петя, может хватит?
– я сейчас сама готова кулаком ему заехать по наглой харе.

– Когда наиграешься, возвращайся. Я тебя приму назад, как всегда, - смотрит он мне в глаза. И настолько он убедителен, что хочется мне проморгаться и башкой потрясти,

чтобы отогнать наваждение. Он похож сейчас на ревнивого мазохиста. И, знай бы я его чуть хуже, подумала бы, что всё так и есть, как он сейчас изображает на публику.

Орловский делает стремительный шаг вперёд. Каменев отпрыгивает в сторону, трясёт кудрями и улыбается.

– Я заеду, Настя! Жди меня!

Я провожаю его глазами, качаю головой, думая, какой же он сволочь. Поворачиваюсь к Володе, чтобы всё объяснить, но у моего миллионера, кажется, штора упала наглухо.

– Ты сделала это специально?
– наезжает он так стремительно, что я теряюсь.

– Что именно?
– хлопаю ресницами и делаю шаг назад, чтобы увеличить расстояние между нами: слишком близко с этим злым Орловским я находиться не хочу.

– Приволокла сюда, чтобы заставить этого красавца ревновать? Ты почему-то именно это место выбрала для развлечений. Всё остальное тебя не устроило. Добилась своего? Поздравляю!

Он говорит тихо, но так, что до костей пробирает от его ледяных интонаций. И такой Орловский страшен. По-настоящему. Жёсткий незнакомец. Да он такой и есть на самом деле.

Я ничего толком о нём не знаю. И если бы я действительно хотела поиграть, вряд ли бы я выбрала его в качестве объёкта для розыгрыша. Негибкий таран с бронёй вместо кожи. Надо быть сумасшедшей, чтобы переходить такому дорогу.

– Когда у тебя мозги встанут на место, - процедила я сквозь стиснутые зубы, - ты поймёшь, что подстроить встречу в огромном парке практически невозможно. А когда у тебя в голове утрясётся винегрет вместо мозгов, ты вспомнишь, что этот парк выбрал именно ты - по навигатору, самый ближний. И если бы ты меня выслушал, то, возможно, понял бы, что я и Каменев - три ха-ха в два ряда. Привет ресторанам, магазинам, опере, театру и балету!
– сказала я и гордо, от бедра, пошагала прочь.

Орловский остался стоять памятником неизвестному солдату с мордой кирпичом. Не то, чтобы я думала, что он помчится за мной вслед, но всё же надеялась: хотя бы окликнет. Увы, чудес в мире не бывает. В мире, где живут толстолобики-миллионеры, у которых короткое замыкание - это сбой всей системы.

Пока я шагала, злая и оскорблённая в лучших чувствах, в голове сложился слоган: если ты Орловский, то это надолго. Жаль, рассказать об этом будет некому. Поиграли немного - и хватит. Развод и девичья фамилия! Прощай, Орловский!

17. План по захвату мира

От ошибок не застрахован никто.

Драть на себе волосы и посыпать голову пеплом не стоит.

Лучше разработать новый план и попробовать снова атаковать цель Бизнес как есть Владимир Орловский

Она уходила, а я стоял и смотрел ей вслед. Стоял и... не знаю. Злился? Бесился? Упрямился, как осёл? В тот момент мне показалось глупым кидаться за ней и попытаться сгладить ссору. Я слишком горд. Я взрослый и самодостаточный, а у неё в одном месте детство. К тому же, на лицо явное преобладание вокруг девицы лиц мужского пола. Я так не привык. Это бьёт по моему эго. Не хватало мне ещё из-за девчонки драться! Пусть катится!