Мой встречный ветер
Шрифт:
Оля хмыкнула. И Илья, актер мой безоскарный, покачал головой. Ну, в общем-то, Илья у нас, конечно, мастер драматизировать, но я в самом деле иногда так говорю. В шутку, конечно. И он понимает, что я шучу. Как-никак, это ведь мой лучший брат. Да еще и единственный к тому же…
Илья достал из шкафа пачку овсяного печенья. И мой прилив нежности тут же сошел на нет. А кто это печенье, спрашивается, туда складывает? Деловой такой. Сам хоть раз что-то в квартиру принес, кроме себя самого и хлама, который только ему нужен?
— Карт вам не хватает, — вдруг выдал Илья. —
Взял себе самую красивую чашечку в доме, фарфоровую, с изогнутой ручкой и золотой цветочной каемкой. И безобразно кинул в нее пакет черного чая. Аристократ, понимаете. А кто чайные разводы потом будет отмывать с внутренней стенки вместо него? Очень сильно сомневаюсь, что Оля.
Все же я решила не бузить. Вместо этого полюбопытствовала:
— Откуда такие познания?
— Наблюдал со стороны… На нашем университетском квартирнике, в мае. Там гуманитарии тусили в основном, у них, как всегда, меньше всего забот… — Тут он вспохватился — вспомнил, с кем разговаривает: — Ну кроме вас, конечно, работяжки! Вот, а меньшую часть занимали другие факультеты. Ну и меня туда занесло. Ник позвал, кстати, — Илья покосился на меня. — Песни пели, в настолки играли. И в честь какой-то лабуды, праздника, что ли, языческого, карты раскидывали. Была там девушка. В красной блузке, такие, наверное, наши прабабушки уже даже не носили. Сидела в окружении девчонок и с умным видом карты доставала, потом что-то рассказывала, а у всех в глазах читался такой восторг… Мне стало интересно, и я подошел. Начал вспоминать, что мне об этом вообще известно. Так вот, когда-то я услышал, что раньше этими картами во всякие игры рубились. Ну и сообщил ей об этом, в перерывах между девичьими восторгами. А она на меня посмотрела так… Вот почти как ты, Ника. Только у тебя взгляд грозный, а она будто насмехалась — и всего насквозь меня видела.
— Настоящая гадалка, — заметила Оля, чуть дернув плечом.
— Да нет, обычная девушка вроде… Мне сказали, она биологией занимается. А биологи там все с приветом. Лягушек замечают, и сразу у них в душе желание просыпается устраивать резню. Это я не наблюдал. Мне рассказывали.
— Илюша, как ее зовут?
Внутри меня зародилась Хитрость. Такое состояние, будто ты, прочитав книгу до конца, возвращаешься к завязке и уже наверняка знаешь, к чему приведет каждое сказанное слово и совершенный поступок. Улыбаешься ненамеренно, даже если очень хочешь сдержать эту улыбку.
Не припомню, чтобы мой Илья когда-то так увлеченно рассказывал про девушку. Кроме той, его девушки. Алиса ее звали… Алиса это, Алиса то… А потом он вернулся с празднования того самого нового года, когда узнал, что она и его друг знакомы теперь не через рукопожатие, а гораздо ближе. И вообще перестал говорить о девушках.
Мне бы хотелось, конечно же, чтобы он, дурень мой, был счастлив. Потому что я люблю его до невозможности, и, когда плохо ему, я и сама не могу ничему радоваться. Мы будто чувствуем друг друга на расстоянии — передаем сигналы по полупрозрачной леске, очень тонкой, но чувствительной.
— Да я помню, что ли, — Илья пожал плечами. — К ней, конечно, обращались как-то, но у вас, девочек, дурная привычка мямлить имена друг друга. Мяу-мяу, мяу-мяу. Чтобы расслышать, надо заставить замолчать весь окружающий мир и прислониться вплотную, тогда да. То ли Лена, то ли Вика, то ли…
— А у меня подруга тоже гадает, — заметила Оля.
— Так что же ты ее не зовешь на ваши посиделки?
— Она из моего города, — подружка пожала плечами. — Слишком дорого нам обойдутся такие расклады. Остается доверять собственному разуму. И сердцу.
— Сердце и разум — это очень хорошо, — кивнул Илья. — Но если вы вдруг повстречаетесь с моей… с этой старомодной Вико-Леной и захотите ее привести к нам в гости, на чай, или мороженое, или на предсказания великого будущего, не забудьте сообщить мне. Я, может, тоже что-нибудь узнать хочу. Хотя… — Он опустил взгляд на свою изящную чашечку — и уже в следующее мгновение стукнул себя по лбу. — Чай совсем остыл, пока я тут языком треплю в десять раз больше вас.
— Так что хотя-то? — спросила я.
— Хотя сомневаюсь, что ваши пути однажды пересекутся, — и Илья улыбнулся как-то невесело. — Но — кто знает. Всякие есть вероятности. Если вы, конечно, знаете, что это такое.
И больше мы о ней не говорили.
Бывают такие знания, которые берутся ниоткуда, сами собой возникают в голове. Но в справедливости которых ничуть не сомневаешься.
Это было одно из таких знаний.
Или — два?
Илья еще заставит постарадать мою подругу — это первое несомненное.
И второе — если та девушка с картами так сильно его зацепила и не выходит из головы до сих пор, значит, не всё они пока что друг другу сказали, что хотели. И однажды придет это время, когда они обретут возможность договорить.
Тогда, быть может, я всё-таки с ней познакомлюсь.
2.7
Вчера я Олю встречала, а сегодня уже проводила. Вот так недолго длилось ее пребывание в нашем городе.
Но скучать не пришлось. Развлечение придумали за меня, и автором его стал Пашка. Позавчера он намекнул, что мы давненько уже не виделись, и тогда я ответила, что буду занята общением с моей ненаглядной Олей. Однако, стоило ей лишь сесть на поезд, как Пашка будто почувствовал что-то — и написал вновь.
«Ника, привет! =) Освободилась? Хочешь отдохнуть от общения? Или мы все-таки можем встретиться сегодня или, например, завтра?»
Какая галантность. Вот от какого-нибудь Ника такую только во сне можно ожидать, и то с условием, что за ней обязательно последует подвох.
А я сегодняшним утром как раз думала над тем, чем бы таким заняться, и в очередной раз пришла к умозаключению, что подработка была бы не таким уж плохим вариантом, потому что заняться мне сейчас совершенно нечем. Лета всегда ждешь так сильно в надежде многое успеть, и в итоге тратишь его впустую.