Шрифт:
КАРЕН ХАБЕР
Мой второй пилот - собака
Перевели с английского Владимир ГОЛЬДИЧ и Ирина ОГАНЕСОВА
Ужас!
– Чарли прикрыл глаза своими видоизмененными лапами.
– Совсем рядом прошло, Фрэнк!
Астероид, еще мгновение назад казавшийся огромным на переднем экране обзора, превратился в маленький камешек у нас за кормой, а вскоре и вовсе исчез из виду.
– Послушай, дружище, - сказал я, - по документам именно я пилот этой колымаги. Так что оставь свои комментарии при себе - я сам разберусь с полем астероидов.
– О,
– Сделай одолжение: заткнись и наслаждайся пейзажем.
– О-о-о-о-о, какой кошмар!
– бормотал Чарли, прикрывая лапами голову.
– Знаешь, на кого ты сейчас похож? На охотничью собаку.
– Только по материнской линии. А со стороны отца у меня имеются гены динозавра.
– Еще чего скажешь?..
– Я провел корабль вдоль самого края летящей на нас скалы размером с Северную Дакоту и проводил ее взглядом.
– Их там так мало, не сразу и заметишь.
– Ты что, целое утро собираешься играть в пятнашки с астероидами или у тебя все-таки есть какой-нибудь завалящий планчик?
– Не дрейфь. Мы уже почти на месте. Похоже на богатую рудой жилу. Если повезет, мы сможем пару месяцев наслаждаться бисквитами с шампанским.
– Конечно. Я еще не забыл, как в прошлом месяце мы обнаружили месторождение алмазов, которые оказались смесью льда и углерода. Были еще залежи железной руды, успевшей заржаветь на обратном пути.
Мне не понравился его сарказм.
– Эй, послушай, ведь это не я забыл протереть резервуар.
– Я уже говорил, что во всем виноваты глюки нашего компьютера.
– Когда тебе все это надоест, скажи мне, не стесняйся - и я тебя поменяю на сиамского кота-мутанта.
– Ха!
Мы оба знали, что на самом деле я не сделаю ничего подобного. Я никогда не любил кошек. Да и Чарли, несмотря на склонность к истерикам, в целом был очень неплохим компаньоном. По профессии я космический шахтер, как и мой отец. У меня тоже темные волосы и карие глаза. А кроме того, от отца мне досталась любовь к хорошей шутке. В общем, я доволен своей жизнью. Впрочем, порой, оказавшись на краю галактики, начинаешь чувствовать себя одиноко. Когда слишком много времени проводишь наедине со своим кораблем, в голову начинают лезть всякие мысли... Кое-кто, например, включает автопилот, и корабль врезается в поверхность никому не известной планетки.
Однако компания, на которую я работаю, довольно быстро выяснила, что команда, состоящая из мужчины и женщины, никуда не годится. Большую часть времени они занимаются любовью или ругаются. Добыча полезных ископаемых катастрофически падает.
Компания пришла к выводу, что лучшим решением проблемы будет компаньон. Например, домашнее животное.
Коты непредсказуемы. Ящерицы лучше, но
они слишком много спят. А вот собаки всегда отличались любовью к перемене мест, не так ли? Собак подвергли генетической обработке, чтобы они без проблем переносили долгие космические полеты, продлили срок их жизни, снабдили способностью управляться
Нерешенной осталась только одна проблема. Тот самый ген, который позволяет им разговаривать! А еще собаки склонны переживать. Вслух.
Чарли был терьером - по темпераменту, с небольшой примесью лабрадора - для стабильности. А еще он получил немного генов ящерицы - ради увеличения срока жизни и ловких эластичных пальцев с подушечками на кончиках; кроме того, благодаря этим генам он обладал способностью менять цвет. Сейчас мой партнер пребывал в утонченном настроении: "Называйте меня Чарлз". Черное на черном, с изящным белым пятном на морде. Аристократ.
Когда он был "просто Чаком", его короткий мех становился темно-желтым, морда - коричневой, а уши - большими и треугольными. Однако мне больше всего нравился вариант "Чарли": улыбающаяся пасть, двухцветная шкура с преобладанием белого, рыжеватые уши и нос. Очень забористо. Да и сам пес казался счастливым, когда превращался в Чарли.
Если мой компаньон огорчался, то был способен на поразительные изменения внешности: отращивал пурпурную гриву и жуткие красные рожки над глазами. Наверное, в стрессовых ситуациях древние гены рептилий брали верх над остальными.
К примеру, когда сегодня утром я поднял глаза от кофеварки, то увидел, что по всей спине у него пошли жутковатые розовые пятнышки.
– Что тебя беспокоит?
Чарли немного пожевал губами, прежде чем ответить.
– У меня плохое предчувствие.
Я уже научился прислушиваться к подобным заявлениям Чарли.
– Ужасно-опасные? Или мелкие-неприятности-на-наши-задницы?
– Первый вариант.
– Оцени их по пятибалльной шкале.
– Пять.
– Понятно, - пробормотал я, усаживаясь в кресло пилота.
– Ладно, я постараюсь быть внимательным.
– Сделай одолжение.
Корабль содрогнулся - и мне это совсем не понравилось.
Пинг! Пинг, па-чинг!
Что-то застучало по кокпиту.
Заверещал сигнал тревоги. На индикаторе появился тревожный красный цвет.
– Попадание?
– закричал я.
– Что случилось?
– Микроастероиды, - ответил Чарли. В его голосе звучало отвращение. Защитное поле не сработало. Помнится, я тебя предупреждал, что нам необходимо установить более мощную систему! Сирена ревела, не переставая. Кабину начал заволакивать туман. Парочка маленьких поганцев пробила корпус.
– О-о-о-о, я тебя предупреждал!
– жалобы Чарли грозили перейти в настоящий вой.
– Давление составляет восемьдесят семь процентов нормы и продолжает падать. О-о-о-о-о-о! Я знаю, мы погибнем!
– Заткнись. Продолжай сообщать данные о давлении.
Мне только кажется, что я слышу свист?
Я ударил по кнопке аварийной герметизации. Она не сработала. Теперь придется ждать шестьдесят секунд, только после этого я смогу осуществить еще одну попытку. Между тем воздух быстро уходил из корабля.