Мой южный босс. Кубинский темперамент
Шрифт:
Гаване, наконец-то выбрался в соседний Варадеро к двоюродным братьям, о существовании которых я узнал только десять лет назад, сходил с ними в бар, чтобы расслабиться и пропустить стаканчик-другой.
Как только собрались уходить, увидел её — белокурую скромняшку в дурацкой шляпке.
Красивая, я даже залип на какое-то время, но тут же включился в игру, когда она приняла меня за кубинца.
Смотрела так, будто роман с кубинцем был её главной эротической фантазией.
Вот и притворился местным.
А когда она заблудилась, запуталась в трёх соснах, вернее, пальмах, понял, что просто обязан проводить девушку до отеля. Шёл позади неё, не пугал, но заметил местную шпану. С ними шутки плохи. Обчистят, даже заметить не успеешь. Вот и пришлось впрячься и, выдавая себя за её спутника, отбить у шпаны желание воровать.
Собственно, так всё и завертелось.
За последние десять лет Кубу я изъездил вдоль и поперёк, знаю каждый дом, каждый закоулок, каждый отель, а туристический Варадеро вообще стал моим пристанищем, где я на правах постоянного резидента купил участок и только недавно закончил строительство виллы.
Вместо того, чтобы вернуться домой и проспать часов двадцать, я вжился в роль кубинца и провёл шикарную ночь с не менее шикарной девушкой.
Притвориться местным мне было нетрудно. Испанский знаю в совершенстве, но с Никой мы больше общались на языке тела. Моя внешность, пусть я и метис по происхождению, помогла легко выдать себя за другого.
Да, я метис, или как говорят в простонародье - полукровка. Моя мама - русская, а папа —
кубинец, вот только меня сложно назвать плодом любви. Я, скорее уж, нежеланное последствие их скоротечного романа.
Поднимаюсь с кровати, подхожу к зеркалу, что висит над комодом, и смотрю на свою довольную ряху. Тело приятно ноет после бурной ночи, признаться, давно у меня не было такого. Рядом с Никой я как с цепи сорвался. Даже волновался, не перебарщиваю ли. Но
Ника всем видом давала понять, что нет.
Вот выйдет из ванной, признаюсь, что родился и всю жизнь прожил в России, что всего, лишь подыграл. Начнёт возмущаться? Скорее всего. Но я знаю способ утихомирить женское недовольство.
Интересно, а когда она улетает домой? Хоть бы не скоро. Мне понравилось проводить с ней время, больно уж манящая.
А эти ямочки на щёчках... М-м-м.. Миловидное лицо, сладкие губки — что-то я опять завожусь.
Провожу рукой по волосам, жду её, уперев взгляд в закрытую дверь ванной комнаты.
И тут раздаётся звонок.
Бросаюсь к смартфону, удивляюсь столь раннему звонку. Определяется номер кузена, я беру трубку.
— Роса в больнице, — тараторит он на испанском.
— Что?
— Ей стало плохо.
Отбиваю звонок, быстро одеваюсь и стучусь в ванную
Не открывает.
Стучусь снова, слышу шум воды, наверное, душ принимает.
Что делать? Как оставить ей сообщение? Осматриваю номер и вижу разбросанные на столе бумажки: чеки, записки и буклет с перечнем экскурсий. Бросаюсь к нему, беру карандаш и царапаю послание:
«На самом деле меня зовут Антон и я из России. Прости, мне срочно нужно уехать.
Позвони мне, я всё объясню»
И в конце добавляю свой номер телефона. Надеюсь, позвонит. Может, не сразу, а через пару дней, как перестанет меня материть.
Выбегаю из номера, мчусь на улицу, добираюсь до дороги и, поймав такси, еду в Гавану.
Ника
Чемодан собран, ручная кладь тоже упакована, мне скоро выезжать.
Хожу по номеру, зажав в кулаке медальон Антонио. Он должен вернуться! Ну неужели он настолько слеп, что не заметил, как выбежал без него? Или присутствие рядом со мной так ему противно, что готов пожертвовать своей вещью, лишь бы не возвращаться?
Хожу из угла в угол, то и дело бросаю взгляд на дверь.
Вот придёшь, я отдам тебе твою побрякушку, а заодно так посмотрю в глаза, что ты всё поймёшь несмотря на языковой барьер.
И замаслить меня не получится!
Хмурюсь, нервозно постукиваю каблуком босоножки по полу.
Смотрю на часы и, печально выдохнув, признаю, что Антонио сюда уже не войдёт.
И что же мне делать с этим медальоном? Оставить внизу на ресепшене? Там мне не нужно будет упражняться в ломаном испанском или английском, администратор прекрасно знает русский, но вот как объяснить, что этот медальон принадлежит конкретному мужчине?
Стыдуха...
То есть придётся сказать, что у меня был гость...
Этим никого не удивить, но ловить на себе подозрительные взгляды - нет уж, увольте.
Я паталогически скромна в амурных делах и совершенно ничего не смыслю в курортных романах длинной в одну ночь.
Можно изобразить невозмутимость, но это не про меня. Буду мяться, заикаться, как дура, а потом ещё две недели сгорать со стыда.
А впрочем, чего это я?
Антонио сбежал? Сбежал. Поступил некрасиво? Поступил. Вот пусть поносится по отелю, посуетится, поищет своё украшение.
Антонио сбежал? Сбежал. Поступил некрасиво? Поступил. Вот пусть поносится по отелю, посуетится, поищет своё украшение.
Если вообще вспомнит о нём...
Оставляю медальон на тумбе, закрываю дверь балкона, пока ветер не унёс последние бумажки с моего стола. Берусь за ручку чемодана, закидываю сумочку на плечо и выхожу из номера.
ЕЩЁ раз оглядываю его печальным взглядом, точно зная, что эту поездку я никогда не забуду, и с тоской спускаюсь к ресепшену, чтобы сдать ключ-карту.