Моя чужая женщина
Шрифт:
– А если найдут бриллианты?
– Да откуда ж они у нас?
– Сама призналась: сказала Пашке про драгоценности, а тот – старшему брату. Вот они и полезли к Нине на дачу. А там, кто знает?
– Позвоню-ка я старшему, – сообразила Антонина Дмитриевна. – Надо ему сказать, что у нас дома обыск.
– Догадалась наконец! – фыркнула Татьяна. – Да у него небось тоже милиция! Раньше надо было думать!
– О чем думать?
– О том, чтобы сигнал дать! Предупредить! Вот о чем!
– Что
И Антонина Дмитриевна принялась набирать номер мобильного телефона теперь уже старшего сына.
– Не отвечает… – растерянно сказала она.
– Может, отключил? – участливо спросила Галя.
– Нет, трубку не берет. Длинные гудки. На домашний позвоню, – сказала Антонина Дмитриевна, теперь уже не думая ни о какой экономии.
– Ну что? – спросила Татьяна после паузы.
– Не отвечает. Дома у Толи никого нет.
– Значит, в бега пустился, – уверенно сказала Татьяна.
– Это почему же?
– Раз к Пашке с обыском пришли, значит, и до него доберутся. Толька ноги в руки, и…
– Да кто ж ему сказал?
Татьяна повела бровью на заднее сиденье, где затихли Милочка с Киской.
– А ты не догадываешься, с кем он по кабакам ходил? Из-за кого жену бросил? Для кого полез к Нинке за колечками-брошками?
– Ты на что это намекаешь? – грозно спросила заведующая.
– А причина вон – на заднем сиденье затаилась. – И Татьяна громко сказала: – А ну-ка, Мурка, вылезай из-под лавки!
– А что я? – пискнула Киска. – Я, кажется, никого не трогала!
– А кому ты звонила полчаса назад?
– Маме!
– Я слышала, как ты сказала в трубку: «К Пашке пришли. Тикай!» Это мама твоя должна тикать из-за того, что к Петуховым с обыском пришли?.
– Машка! Да ты что? – ахнула заведующая, вспомнив вдруг настоящее имя Киски. – Значит, ты с Толькой спуталась?!
– Ничего я не спуталась! – со слезами в голосе сказала Киска. – Он сам пристал!
– Что значит – пристал?! Ведь у него жена, ребенок! Насте три годика только! Что ж теперь, девчонке без отца расти?!
– А, ну-ка, иди сюда, – поманила красавицу пальчиком Татьяна.
– Не пойду! – огрызнулась Киска.
– А мы сейчас Петрову позвоним, – пообещала Татьяна. – И тебя из этого автобуса под белы рученьки – и в камеру! К уголовникам!
– Да меня-то за что?! – взвизгнула Киска. – Я никуда не лезла! Ни на какую дачу! Я вообще не знала, к кому он едет!
– Но что едет – знала? – грозно спросила Татьяна, которая взяла на себя роль дознавателя.
Заведующая ошарашенно молчала.
– Ничего я не знала! – продолжала отнекиваться Киска.
– Лучше скажи, – дернула ее за рукав Милочка.
– Толик меня убьет!
– Не убьет. Ему теперь
– Типун тебе на язык, Татьяна! – замахала руками заведующая. – Десять!
– Какой ужасный день, – покачала головой Таисия Максимовна.
Инна закивала: да, да, да.
Заведующая же, повысив голос, сказала:
– Маша, иди сюда.
Затравленно озираясь, Киска переместилась поближе. Милочка предусмотрительно осталась на заднем сиденье. Как бы не влетело и ей за то, что была поверенной во все тайны подружки и молчала.
– Что знаешь? – спросила заведующая.
– Да ничего я толком не знаю. Толик говорил: есть, мол, богатая дамочка, ее бы расколоть… Ой! – И Киска прикрыла ладошкой рот.
– Что значит – расколоть? – грозно спросила Татьяна.
– Ну прижать, припугнуть, чтобы камешки отдала. Имени он не называл.
– Пытать, – прошептала Инна и передернулась: – Какой ужас!
– Что ты такое говоришь? – вскинулась заведующая. – Чтобы мои дети…
– Жгли Нину утюгом, – оскалилась Татьяна. – Хорошее воспитание! Что тут скажешь?
Антонина Дмитриевна подавленно молчала.
– Они же этого никогда раньше не делали, – вздохнула Киска. – Не вымогали. А тут мать дала наводку.
– Чего-о? – удивленно спросила Галя.
– Толик так сказал: мать, мол, дала наводку. Надо ж знать, к кому лезть! А дамочка, мол, иногда одна в загородном доме ночует. Застать бы ее, когда мужа на даче нет. Мне и в голову не пришло, что это он про Нину!
– Постойте-ка, – сообразила Галя. – Киска ему звонила, и он взял трубку. А когда позвонила Антонина Дмитриевна, не ответил. Может быть, с ним стоит поговорить матери? Киска его вызвонит, а Антонина Дмитриевна возьмет трубку.
– О чем поговорить? – спросила Татьяна.
– Так младшего же надо спасать! Жалко же парня! По неопытности он, по глупости. Мальчишка еще. А отвечать придется, как взрослому.
– Господи, – всхлипнула Антонина Дмитриевна. – Что ж теперь будет? Неужели Нинины драгоценности и в самом деле у нас дома?
Киска кивнула:
– Похоже на то. Толик отзвонился и сказал: товар у нас. Мол, спрячу пока у родителей. Пусть устаканится. Надо, мол, подождать.
– Подождать чего? – встрепенулась Татьяна.
– Что-то у них там произошло, на даче. Толик молчал как рыба. Только волновался очень.
– Может, увидел труп? – предположила Татьяна.
– Чей труп? – встрепенулась заведующая.
– Нинин.
– Не знаю, – пожала плечиками Киска. – Но что-то там ужасное случилось.
– Короче, звони, – приказала Татьяна.