Моя душа
Шрифт:
Все катится в пропасть. И в первую очередь - души,
А с ними и все остальное, взращенное в мыслях.
А что не продастся само - кто-нибудь, да задушит…
* * *
Я провалялась без сознания несколько дней. Иногда я что-то вскрикивала в бреду и опять теряла сознание. Порываясь куда-то бежать, я звала на помощь свою любимую Галочку.
Все эти дни Надя заботливо ухаживала за мной, поила таблетками, обтирала влажной тряпочкой, кормила из ложечки.
– Слава тебе Господи!
– едва придя в себя, услышала я.
– Кажется, она пришла в сознание! Поставь чайник, Николай, ей нужно попить чего-нибудь горяченького!
С этого дня я быстро пошла на поправку и через три дня мы уже все втроём ходили на работу, - ведь жить-то за что-то надо
Тонкостей в нашем деле было много, но круг моих обязанностей Надя ограничила лишь сортировкой, упаковкой и сдачей «готовой продукции» на приёмные пункты. Кроме того, я должна была поддерживать чистоту и порядок в нашем «доме».
Надя оказалась очень доброй и интеллигентной женщиной. Её в нашей округе уважали все, в том числе и «бригадиры». Судьба этой женщины сложилась очень не просто, как, впрочем, и судьбы многих других бездомных. Имея диплом инженера-технолога пищевой промышленности, она работала главным технологом на мясокомбинате. В 90-х годах комбинат обанкротился, его купили новые хозяева, провели сокращение и набрали новых специалистов. Надю тогда оставили – на ней держалось всё производство, а такими кадрами как она, просто так не разбрасываются. Чтобы удешевить себестоимость выпускаемой продукции, новые хозяева стали грубо нарушать технологию производства, пренебрегая всеми требованиями, определёнными ГОСТом. Надя часто писала докладные своему руководству о всех «беспределах», творящихся на их комбинате, но всё это закончились тем, что её тоже уволили. Единственной кормилицей в её семье осталась дочь, но, как говорят, - «пришла беда – отворяй ворота!». Однажды, когда поздно вечером её дочь возвращалась с работы домой, её сбила машина. Водитель, конечно, скрылся, а девушка пролежала на дороге до самого утра, пока её не заметили прохожие. Время для операции было безнадёжно упущено и теперь для спасения дочери Наде нужны были немалые деньги, которых взять ей было неоткуда. Ни машину, ни водителя, сбившего девушку, так и не нашли, несмотря на многочисленные улики, оставшиеся на месте происшествия. В ходе следствия все улики куда-то исчезли, отвечать было некому, а платить за операцию нужно было срочно. Тогда Надя решила продать свою «двушку». Квартира ушла за бесценок, а дочь врачи так и не спасли.
С Николаем случилась иная история. Окончив с отличием физико-математический институт, он, как и его покойная мать, пошёл работать в школу преподавателем математики и физики. Там он познакомился с молодой учительницей русского языка и литературы, женился и вскоре у них родилась дочь. В счастливом браке они прожили четырнадцать лет, пока в школе, где они работали, не стали происходить разительные перемены.
Пришедшие в школу избалованные дети «новых русских» вели себя крайне вызывающе, но богатые родители щедро оплачивали их «обучение» и «благодарная» директриса требовала от преподавателей хороших отметок для отпрысков богатых родителей. Преподаватели вынуждены были закрывать глаза на низкую успеваемость и отвратительное поведение «золотых деток» и перетаскивали их из класса в класс. Николай с этими требованиями был категорически не согласен и тогда «золотые детки», унаследовавшие от своих родителей циничную жестокость и особую изобретательность, решили наказать принципиального Николая. На него подали заявления об изнасиловании сразу три «золотые девочки». Все знали, что эти любимые отпрыски заботливых родителей, могли бы дать фору даже закоренелым «труженицам» ночных дорог, но их заботливые родители, сменившие жёсткие тюремные нары на мягкие кресла высокопоставленных чиновников, с помощью своих адвокатов, легко доказали виновность строптивого учителя.
За совращение малолетних Николай получил восемь лет. Семья, не поверив в его невиновность, отреклась
Был в их компании и ещё один бездомный, Василий, по прозвищу «Фартовый», но с недавних времён его дела пошли на поправку и он ушёл от них, а при случайной встрече пренебрежительно отворачивался. Василий никогда в своей жизни нигде не работал, любил роскошно пожить и погулять на широкую ногу, за счёт жён новоиспеченных олигархов. У сильных мира сего на своих жён времени не оставалось - они были заняты более молодыми претендентками на эту роль девицами, и Василий стал у богатых дам довольно таки востребованным мужчиной - до поры до времени, конечно! Неверные мужья хоть и любят оторваться на стороне, но очень не любят, когда их жёны занимаются тем же.
Однажды, потеряв бдительность, Василий очень близко «познакомился» с местным авторитетом – мужем обделённой на мужскую ласку благодетельницы. Выйдя через три месяца из больницы, он обнаружил, что у него уже нет ни квартиры, ни здоровья. Так он и прибился к Наде и Николаю. Но, в скором времени, к нему всё же вернулся «фарт». На соседней улице хоронили одного из местных авторитетов, убитого в криминальных разборках. Оставшуюся одежду, после похорон мужа, несчастная вдова снесла на мусорку и раздала местным бродягам. Шикарный костюм, рубашки и ещё совсем новые туфли достались Василию. В них он и пошёл на очередное «дело».
В соседнем дворе Василий уже давно заприметил одинокую женщину, по виду не бедную и ещё довольно привлекательную. Случайное знакомство, немного ухаживаний, отработанные методы обольщения и вот уже влюблённая жертва пригласила его к себе в гости, на чашечку чая.
Чай они пьют до сих пор, правда давно уже перешли на более крепкие напитки. Мама привязалась к видному мужчине, содержала его, но денег, которые она зарабатывала, на красивую жизнь Василию не хватало. Тогда она стала продавать золотые украшения, доставшиеся ей после смерти моей бабушки. В след за ними пошли и предметы домашней мебели. За короткий срок мама распродала почти всё, что было в доме и их «роман», судя по всему, уже подходил к концу.
В подвале, я прожила более трёх месяцев. Возвращаться домой мне не позволяла гордость - я не могла себе позволить вернуться в богатое и цивилизованное общество из этой, прямо таки скажем, преисподней человечества, но в один прекрасный день всё изменилось - к нам наведался местный участковый. Власти объявили месячник по наведению порядка в нашем городе и милиция стала проверять документы у всех подозрительных, на их взгляд, граждан, а участковые занялись бомжами, обитающими на их прилеглой территории.
– Так, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы! Предъявите ваши документы!
– спустившись в подвал, сразу же потребовал участковый.
– Да Вы что, Виктор Николаевич, первый раз видите нас, что ли? Мы же исправно Вам платим, ни одного дня просрочки не было!
– стала оправдываться Надя.
– Положено так, Надежда Петровна! Вас и Николая я знаю, а что это за неизвестная личность у вас здесь прописалась?
– Дак, это моя землячка. Приехала из деревни, хотела на работу устроится, а её обчистили на вокзале. И деньги, и документы украли, сволочи!
– Разберёмся! Как зовут? Фамилия, имя, отчество?
Наде я рассказала о себе выдуманную историю - не могла же я рассказать ей о себе правду, она бы и не поверила, а если бы и поверила, то вряд ли поняла бы меня. Теперь я эту же историю повторила нашему участковому, слово в слово.
– Лана. Лана П'eтрович.
– даже не моргнув глазом, соврала я.
– Мои родители погибли в Югославии во время войны, а мне удалось бежать из того ада. Сербов вырез'aли поголовно, а меня ваши офицеры из миротворческого контингента спасли и переправили в Россию. Жила я сначала в деревне у матери одного из офицеров, без документов, без денег. Помогала ковыряться в огороде, ели то, что вырастили, а часть урожая продавали. Ой, уважаемый господин офицер!
– жалостливо всхлипнула я.
– У вас в стране всё хорошо - и не бомбят, и не убивают, только всё очень дорого - жить совсем не на что! Когда мне удалось скопить немного денег, я сделала себе новые документы и решила ехать в город, поискать какую-нибудь работу, но на вокзале меня обокрали. Украли всё, что у меня было, и деньги, и вещи, и мой новенький паспорт.